И хлынул дождь... Вторые сутки
Водой примятая трава.
Неделю -- пустота в желудке.
Я жив не чудом, а едва.
Фриц изощрен, жесток, коварен
На ленинградском рубеже:
Сестра лежит на тротуаре.
Отец-- на пятом этаже.
Я мал, но вовсе не ребенок.
Война. Кошмар в меня проник.
И если вышел из пеленок,
Ты не ребёнок, а старик.
В моём дворе пропали кошки.
В подвалах нет мышей и крыс.
Их жалко было лишь немножко,
Когда последнюю загрыз.