В накрахмаленной до хруста зимней просини
не на жизнь, а на смерть бьются птицы-простыни.
Над рябиновыми редкими пожарами
машут крыльями застиранными, ржавыми.
Бельевой веревки - скрипы, вздохи, стоны ли?
Чьи-то жизни – словно наледи оконные.
И девчонка, лазаретная послушница,
страшных птиц – в больное небо, как получится.
Вместе с ними, некрещенная, возносится…
… а кругом – сугробы да чересполосица...