Прозерпина сбегает из лап Аида
И всплывает памяти Атлантида,
Утверждая то, что патроны боли
Улетали только лишь на гастроли.
Самолет взлетает, но перегружен,
Третий Рим уже никому не нужен,
Разбросав по планете свои осколки
Из горячего дула чужой двустволки.
Возвращаться нужно к своим патронам
И к сомкнувшимся над головою кронам,
Чтобы Солнца луч разрезал не тело,
А все то, что когда-то давно задело.
Если что-то ждет или вдруг осталось,
То оно безжизненно распласталось
И глядит в попытках моей тревоги
Для себя подвести в голове итоги.
Самолет взлетит и бесшумно сядет,
Пока Третий Рим пистолет зарядит
И мне выпустит в спину горячей пулей
Свой последний собой разоренный улей.