Врагов считаю по макушкам,
Не обращаясь к ним спиной.
Стреляя бранной стихопушкой,
Бодаюсь с каменной стеной.
Я нарушаю строй, порядок,
Но чести стяг не уроню.
Швыряю клочьями заряды,
А то, что вечное – храню.
Гремя бронёй цветных обложек,
Сдвигаю рифмы в батальон.
Я будто загнан и обложен,
И будто заживо сожжён.
Досадой грудь разворошило, –
Не дописал, не досказал.
И, стервенея от фальшивок,
Даю прицельно точный залп.
Дробя мишени на обломки,
Сбивая пену, лоск и спесь,
Я так понятен для потомков,
И так непринимаем здесь.