За театром - только к тебе идти.
Ехать, плыть, и в дрезине кости трясти.
Обрывать провода перетянутых, но не сыгранных струн,
Ненаписанных писем тоску, и длину непрожитых лун.
В темный зал, на вокзал или в порт,
Автостопом по сотням избитых дорог,
Или в брод, как бродяга идти от ворот до болот,
До метро где пахнет выпечкой, грязью и потом,
Свет мигает, и уставшие милые люди,
Закрывают глаза, и пальто на груди что бы спрятать,
Свое сердце, душу, кошелек и мобильник.
Не пытайся соврать,
Тебя встретила пьяным, юным и в блестках,
Полюбила больным и худым на подмостках,
Ты кормил голубей и стрелял сигареты прохожим.
Ну, а после, читал мне стихи на холодном затертом паркете,
Третьесортных ДК, и забытых площадок для гольфа.
А еще, под зонтом водку пил в просмаленом осенью парке,
Говорил об искусстве в бордовых портьерах учебных театров.
На пороге еврейка с цыганкой гадали: что будет завтра?
А история, знаешь, она в настенных рисунках,
Городских сумасшедших, вандалов,
Подростков, студентов,
В заковырках опавшей лепнины
И даже, в матерном слове
На груди у белой кареатиды.
Я приду очень скоро
Изучать расписные желтые стены.
Ищи меня на книжных раскладках,
Где эзотерика лежит рядом с трудами по медицине.
18