Какой же румяный вечер!
И все страницы румяны…
В этом румянце уже подмерзает, и стёкла
скоро покроются все ледяным узором,
что будет подтаивать днём
и искриться на солнце. А вечер
даром отдаст нам
глубокие, чистые звёзды.
Звёзды предзимья
похожи на талую воду;
звёзды дрожат, как ключи, бьющие
в небе, что никогда не замерзнут.
Они ещё близко
будут сегодня от летней обители –
в листьях древесных почти,
в смёрзшихся жухлых листьях,
не дальше. Так хорошо
в доме, что крепко сложен
из духоты, переплётов книжных
и рам оконных, что до весны
уже вряд ли откроют.
И засыпать в ноябре
так спокойно под вечер, уютно:
за полночь встанешь –
тревожные, бродят тени –
будто в саду проснёшься,
тёмном саду осеннем, шумящем
деревьями всеми сразу
под облаками.
С осенью тихое знание входит в сердце:
будет и смерть, и Суд
над всеми нами.
11.2006