Наконец-то стекло затушевано тёплым дождём,
на исходе сезон, августейший из месяцев тут.
Милый дом - это просто фантом, ну какой милый дом,
если скоро сентябрь, ну, а после снега заметут
заоконный пейзаж... Да какая тут лирика, брат,
понимаешь, наклон в неизбежность опасен и крут.
Вроде, лето ещё, но снежинки виски серебрят,
а туда, к февралю - и оставшееся доберут -
ничего не останется чёрным. Но рано пока.
Потихоньку скрипим - и житьём, и окном, и пером.
и сюжеты для стихотворений берём с потолка,
и откуда-то краски для разных пейзажей берём.
Сам не знаю откуда... Дождём затушеванный фон
постоянно меняется, солнце пригрело - подсох.
Августейший умело напишет соседа, и он
в этот ливень придёт на машине менять колесо.
И хозяйки вернутся с базара, зонтами укрыв
всё, что куплено было, что спрятано в недрах корзин.
Наклоняешь палитру - наклон переходит в обрыв -
и сползает с него на подрамник небесная синь,
изумрудная зелень, а вечером - сажа всерьёз
заливает пространство - и черной становится тишь.
Все печали пройдут, остаётся последний вопрос -
почему ты, родная, на этой картине грустишь?
То ли зиму предчувствуешь, то ли стихи ни о чем,
черно-белые, зимние... Видишь, палитра полна.
Если хочешь, давай мы картины мои перечтём,
может, что и останется после на все времена.
Милый дом, например... Только правду скажи, не играй,
может, эта акация - мы повстречались под ней.
Листья свежие, но от ствола отделилась кора,
и похоже, что дерево сохнет у самых корней.