(Из цикла «Мои любимые притчи»)
Тропинка лентой пестрою,
От зноя даль дрожит,
Ручей в ущелье пенится
И с рокотом бурлит.
Там шел дорогой длинною
Усталый человек,
Осла он вел на привязи,
Искал себе ночлег.
И свесив ноги босые,
Верхом сынок сидел,
Держа осленка за уши,
Отцу он песни пел.
Тут путник повстречался им,
Увидел – не смолчал,
За голову схватился он
И громко закричал:
– Младой сидит на ослике
И песенки поет!
А старый еле держится,
Едва идет-бредет!
Мальчишка слазит с ослика,
Старик верхом садится.
Так путь они продолжили,
Решили согласиться.
Дорога каменистая,
То дождь стеной, то зной.
Вновь путник повстречался им –
По счету он второй:
– Глазам своим не верю я!
Есть совесть у тебя?
Ты сам сидишь на ослике
И мучаешь дитя!
Старик смутился строгостью
Произнесенных слов.
Но что же тут поделаешь?
У них нет двух ослов!
Отец решил подвинуться
И сын сел на осла
Еще был путь не близок их
До нужного села.
Дорога вьется змейкою
Между больших камней.
Тут женщина им встретилась,
И был кувшин при ней:
– Взгляните, люди добрые!
Да как не стыдно им!
Ведь бедненькому ослику
Уже не быть живым!
Уселись оба лодыря
На бедного осла!
Зачем на этот белый свет
Их мама родила?!
Отец и сын потУпились
И с ослика сошли.
И за уздечку серого
С собою повели.
Четвертый путник встретился,
Качает головой:
– Невиданно! Неслыханно!
Да что, старик, с тобой?
Осла вскормил здорового –
Он даром корм свой ест!
Небось, копну огромную
Умнет в один присест!
Видать, дорогой длинною
Идти вам далеко…
Себя совсем измучил ты
И сына своего!
Старик остановился,
Затылок почесал
И с горечью житейской
Он сыну так сказал:
– Не будем, сын мой, слушать,
Что люди говорят.
А сделаем с тобою,
Как нам сердца велят.