Над простором кладбищенских линий,
Над прозрачною тайной озёр.
Опускается хлопьями иней,
Затуманив уставший мой взор.
Я в кабацком бесшабашном разгуле,
В долг удачу свою заложил,
Мир качается рядом на стуле,
Подбородок на стол положив.
Солнце уже больше не светит,
Жизнь свою не помянешь добром,
Зайчик лиловый плывёт по стропилам,
Играя на стыках зеркальным ножом.
Не предок мой построил кабак,
Девка поёт кусая мне губы,
Ветром угарным обдувает бардак,
Где печали забыли свои однолюбы.
С белой холстинкой Степных бурлаков,
С глазами от водки отживших,
Тянется к стойке желанье веков,
Передел для души совершивших.
Звёзд поблекшие гроздья в стакане,
Опадают на стол голубой,
Тянется время с тоской на экране,
И воркует со скрипкой сумашетший гобой.
Я как викинг с последнею стервой,
Мальчиком скромным в полосатой пижаме,
Дёргаю звуки,с озверевшими нервами,
Чтобы дебет с кредитом свести в заснеженной раме.
Комнатой страха со всевидящим оком,
Золото приисков с воздушной тюрьмой,
Когда нибудь,выйдет,всё это мне боком,
И болью с похмельем поплывёт на домной.
Во всём видится скомканный бред,
Чёрный юмор ползёт по стене,
Сколько зим ,сколько лет,
Тянутся руки от солнца к звезде.
И только творчество непоколебимо,
С хаосом вечным таит произвол,
Как последнюю радость с любимой,
В руки положит обнажённый глагол.