Глава 33- Ночной разговор
- И-ик, - произнес он. – Н-ну вот скажи, почему мы не живем как раньше? – И он с тоской заглянул в серые глаза.
- Почему мы больше не обсуждаем Гришу? Как хорошо мы раньше сидели! Ты помнишь? С водочкой, балычком! Дома у Феди, на его элитной жилплощади. А теперь? И эти его «500 секунд»! Как хорошо обсуждалось!
- «500 дней», Саня. Гриша давно уже умер. Да и когда это было…
- Д-да? Ну пухом ему … А теперь что – джин! – Брезгливо взглянул на бутылку Саня. – Что это за херня? – Метнул он бутылку из окна машины. Две девицы, шедшие рядом, с визгом отскочили.
- Вот раньше, я понимаю, было… придешь на заседание, а там лысый! И кроешь матом этих … ну … как их. Мировых злодеев, в общем.
А потом, с друганами… да по трехзвездочному… эх, Петя! Куда делись те времена! Какие были люди, благородные! Все уж на Старобабушкинском давно, в колумбариях! Розы на них цветут.
- А теперь – что за люди! – Петя! – кого это они слушают! – слышишь? «Владимирский централ» из соседнего такси! Петя! Блатняк всяких, Швепса. Или это … «ехай в Лохань».
- Разве у меня внуки такое слушали, Петя? У меня внук хотя бы какого-то корейца слушал. Кореец перемен хотел. А потом умер. Все умерли. Все умерли, Петя. И Гриша тоже умер… А эти его «500 дней»? Они как?
- Плохо, Саня. Ты не суетись, мы скоро приедем.
- Я не могу больше это слушать! Петя, закрой окно! Чего хотят эти певуны? Какое у них благородство, какой посыл? Закрой! И сними с меня галстук … душит …
- Ну, люди, что мы им поём по телевизору, то и слушают. И потом, мы же сами в 17-м таких людей выбирали. И народовольцы твои…
- Народовольцы за народ были! Не трожь! У меня дед из них… а не за крепостных! А у вас одни крепостные остались! Полное падение нравов…
- Петя, ведь дай им оружие, они друг друга за два дня перестреляют! А почему в Америке можно? Почему, я тебя спрр-а-шиваю? А?
- Это тебя надо спросить, Саня. Ты же со времён Петра философию разводишь. Вот и спроси себя, почему у вас такие люди остались. Или почему вы их такими сделали, со своими тремя путями.
- Мы же Мусорского слушали, Петя! Всю жизнь. И этого… как его… Хумамаева. «Поле… старое по-о-о-ле!» - раскатисто забасил Саня.
- Вот это были песни! – А эта «ехай в Лохань»? Самая популярная! Петя! Мы другие были. Мы во что-то верили. В какие-то идеалы! А это ни уму, ни сердцу! Только жопе, Петя!
- Ну, куда их всех посылают, туда и едут. Люди, они же понимают, что сейчас популярно. Жопа, значит жопа.
- Нет, Петя, я больше не могу. Я сейчас умру за судьбу Родины. Останови шофера! – сказал Саня, и высунув голову из окна, начал делать характерные движения головой.