Ей – не семнадцать и не сорок,
Ее не жгут глаза мужчин…
Лицо – в плену врагов – морщин.
Она идет неспешно в гору…
Она идет пешочком с дачи.
Рюкзак тяжелый спину гнет.
Чудачка-женщина – поет…
Поет? А может странно плачет?
Что в рюкзаке несет старушка:
Картошку, тыкву, может лук?
Шаги все ниже плечи гнут,
Идти под солнцем - жарко, душно…
На тормоз – ногу, руку – к дверце,
Позвал: “Садитесь, подвезу…”
В ответ: ”Нет, я пешком дойду –
Ходьбой лечу я свое сердце…”
Зачем все праздные расспросы?
Я снял поклажу с женских плеч,
В ответ – взволнованная речь
Моей уставшей, странной ”гостьи”.
- Жизнь моя не интересна –
Сплошь запинки и ушибы.
Муж погиб в афганской драчке.
Двух детей одна вскормила.
Не дались им институты:
Переделка, перестройка
Сбила их волной коварной.
Сын остался без работы
И запил, занаркоманил…
Десять лет уже минуло
Как ушел из жизни грешной.
Мне оставил он наследство –
Внука Диму – инвалида.
Дочка в мутной речке жизни
Хилой рыбкой выживает –
Санитаркой в горбольнице
Чистит, моет туалеты.
Слава Богу, уж полгода,
Я – богач-пенсионерка
И делю свою подачку
С дочкой, внуками, невесткой.
А рюкзак? Да он – с картошкой,
Молодая-то дороже.
Я по два ведра – на рынок,
Вот и к пенсии добавка.
А внучатам – то игрушка,
То обновка, то колбаска…
Так по кругу выживанья
В основном хожу пешочком –
Сила есть еще и удаль –
Где поплачу, а где с песней:
Не сдаюсь, а как иначе?
Нас ведь много, дюжих женщин,
Вот и тянем воз семейный,
Когда рядом нет мужчины.
На судьбу не обижаюсь,
Что дано – то все от Бога…
И как мать , и как бабуля,
Я стараюсь быть полезной
Для своих родных кровинок
И трудом, и словом добрым…
…О, сколько женщин с рюкзаками,
Пешком по матушке-Руси,
Идут, согнувшись, и веками
Несут судьбины тяжкой камни…
… C кого за их судьбу спросить?!