Вереск мой, брат мой, моё песнопенье, волны мои, острова.
Каждый цветок – это чья-то молитва, если бы вспомнить слова!
Память о детстве, жалость, усталость, горечь несбывшихся снов.
Ни лепестка, только злые колючки северной розы ветров.
Мало любви. Всё леденеет. Глуше друзей голоса.
Трудно соцветьями обледеневшими приподнимать небеса.
Капля любви затерялась, пропала, где её носят шторма?
Свалка бескрайня. Чайки хохочут – может быть, сходят с ума.
Сеятель мусора, чудище Босха, кто ты, каков ты на вид,
И почему сероглазая вьюга прямо мне в душу глядит?
Вьюга-подруга, как же ей хочется здесь чистоту навести.
К радости, к звёздам путь нескончаем, это – начало пути.
Надо прибраться и разобраться. Брат мой, ты очень устал.
Зло и добро отделяются трудно, легче – стекло и металл.
Вьюга ласкает сухие соцветья, вот и меня заметёт.
Так отделяют душу и тело, пламя и паковый лёд.
Жизни сияние, смерти мерцанье. Время жестоких чудес.
Кровью моей вавилонской, гудящей выкормлен каменный лес.
Эхо и зеркало, боль и молитва. Жизнь без любви – грех.
Слушаем небо, тянемся к небу. Хватит ли неба на всех?