1.
Сентябрь легко дыханьем тихим
Сухую крону освежил,
Затем на землю положил
Листок, с моим сравнимый ликом.
Под кроной заново возникнешь
Духовно, вроде бы прожил
Сам в кольцах дерева, сложив
Два возраста, негромко вскрикнув.
Под листопадными дождями
Промокнуть было бы поспешно,
И всё-таки напомнит их...
Ведь что-то происходит с нами,
Чего не замечалось прежде:
Осеннего дыханья вскрик.
2.
Суровый критик говорил солидно:
"О том ты пишешь, что перед глазами,
Что наверху, а что в глуби - не видно,
Ты сам того не видишь, словно замер.
Читай побольше, только не завидуй,
Не обольстись чужими голосами..."
С тех пор я книги за собой таскаю,
Ни у кого ни чем не обольщаюсь.
Пишу своё... Спешу, понятно, к другу...
Даю прочесть и сам ему читаю...
И он читает, словно мне услугу,
Оказывает... Рукопись листает,
Окатывая сплошь словесной вьюгой
Мои надежды, важно замечает:
"У Аристотеля в отменной прозе
Вот этот вот вопрос уже изложен",
Я - к критику... Теперь иду к другому...
Он - в руку карандаш и исправляет
Начало без сомненья, мигом и
Средину правит, а концовкой жалит,
Подобно кобре... Головою в омут
Мне остаётся в пишущей державе...
"Начитан ты... Финал определённо
Содрал, не изменив, у Цицерона",
Подлунный мир, куда деваться мне?
С Сенекой, Цицероном я ходил
Послушать Аристотеля - родней
Людей не встретил больше впереди.
Возне презренной, миру и войне
Оценку с ними сделал Акиндин...
Я в их меха вино времён вливаю,
Идущих следом пить не принуждаю.