Да здравствует город,
чей так узнаваем фасад,
Что крепко стоит на земле,
полный противоречий,
В лицо знает всех горожан,
помнит их голоса,
И дарит себя им с любовью
почти человечьей.
Он утром глотает под
солнечный блюз кофеин,
Хранит в переулках кривых
трепет чьих-то секретов,
Позирует, крыши расправив,
для новых картин,
Которыми любят украсить
пространство эстеты.
Навечно покоя лишен
этот каменный рай,
Атланты его отпускают
грехи всем лав стори,
Уютные дворики шепчут
во сне «Чур-чура!»,
И Марьина роща в гитарном
плывет переборе.
Глухими проулками мимо
домов всех мастей
Он катит в коляске прогулочной
нежное детство
И память о нем всех своих
повзрослевших детей,
Чтоб новорожденным опять
передать по наследству.
Пусть здравствует город,
чьи окна нам смотрят в глаза,
И чьи небоскребы мерцают
ночами как свечи,
Который в лицо узнает нас
и по голосам,
В разлуке скучая с любовью
почти человечьей.