Лишь немного добавив усилий,
Чтоб не зря свою жизнь пыля,
Я осилю, конечно осилю
Мудрость древнего бытия.
Веков за семь до рождества Христова,
Когда метал на сушу жемчуг океан,
Рождается великая история,
Которую хочу поведать вам.
Облюбовав таежное пространство
И заселив места вдоль русла рек,
Без всякого излишнего жеманства,
Свой первый чум поставил человек.
Богатые леса пушной Сибири,
Где в реках рыба бьется через край,
И дикорос по всей по таежной шири -
Для жизни был природы дивный рай.
Свой быт, обряды и традиции
И строго разделение труда -
Мужчина севера - еды добытчик,
А женщина - хранитель очага.
Раскинув стойбища до Енисея,
Вдыхая вольный свет зари,
Шаманским бубнам свято веря,
Оберегали все обычаи свои.
Века листали в прошлое страницы,
Гонения, набеги, суета...
Сжимались до реки Оби границы
И не было завистникам конца.
Бог Торум по небу летая,
Расшитый пояс на земь уронил,
И стал он камнем, до небес взмывая ,
Собою с запада народ огородил.
Народ не гордый и душою чистый,
Как белоснежный новогодний снег,
На землю падая, кружась, искрится...
К концу пришел одиннадцатый век.
По указу князя Мономаха,
Новгородцев небольшой отряд,
Сквозь урманы, кущи и болота
Шел неведомые земли открывать.
Годами пробиваясь через дебри,
Природы первозданной тронув стан,
Нашли они неведомые земли,
Их встретил неприветливо туман.
Туман карабкался на скалы,
В реке слюда звенит стеклом,
А за рекой стеною камень
И в нем пробитое окно.
В оленьих парках люди ходят,
Речь непонятная звучит,
В оконном маленьком проходе
Меха меняют на ножи.
Вначале следущего века,
Югру внесли в Руси в реестр,
Открыв печалью в новой вехе-
Нести тяжелый страшный крест.
В обход по морю-океану,
Вверх, через Обскую губу,
Пришли с Московии славяне,
Не для того, чтоб жить в ладу.
За двести лет до меньщиковской ссылки,
На земли те пришел Ермак,
Чтобы сразиться с "братом меньшим"
И кровь пролить в святых местах.
Уш Ойко ста-аренький рассказывал,
Про жизнь нелегкую свою,
Когда казак пришел на землю ханты,
Все дружно вышли на борьбу.
А ось опять в рассвет багряный
Земное время двигает вперед
По смутным хлипким магистралям...
В двадцатый век тридцатый год.
Вплетается в поляны хрупкий бисер ,
Брусники гроздья спелые висят...
Кровавый конский след шел от столицы,
Туда, где чумы мирные стоят.
Большевиков настало время
Здесь все крушить и убивать,
Насильно заставляли племя,
Чтоб христианство принимать.
Земля покрыта алой кровью,
Река таежная клокочет и кипит,
И сиротливый ворон с болью
На этот стыд с сосны хрипит.
Простреленный шаманский бубен,
На берегу реки Казым,
И лед кровавым встал торосом
Над лихолетьем не простым.
Мятеж, военное восстание,
Не многим удалось бежать,
Но кто спасались от заклания,
Остались новый мир рожать.
Венчает Ворнахатл прилет вороны,
Лось шестиногий с неба зрит,
А под полярною звездою
У ханты жизнь ключом кипит.