Ф.Г.Раневской
Вечер как-то сам собой померк,
В первый снег уткнулся неуклюже,
И небес дежурный бледный клерк
Льдом закрыл глаза незрячим лужам.
В Палашевском, в доме номер три*
Дверь одной квартиры не закрыта,
Знают все свои, что там внутри
Ждет их Фуфа* - Фуфа знаменита.
Как всегда на кухню с ней идём,
Где диванчик «на троих»* укромный,
Хрипловатый бас течёт ручьём
Женщины с величием врождённым.
- Старость - это страшное кино,
Старость, детка, – это просто свинство*,
Рядом Мальчик*, больше никого,
Мы друг друга любим до бесстыдства.
Про семью? Одна. Не удалась...
Режиссеров чужды политесы.
За ролями в жизни не гналась,
Отказалась от дешевой пьесы.
Вы меня спросили про мужчин...
Я мужчинам предпочла искусство,
Мы скитались по театрам с ним
И взаимны были наши чувства.
Сколько я актрисой пробыла
За меня судьба решила, шлюха*,
А теперь вот чай вам принесла
Никому не нужная старуха...
Образ этой дамы не померк,
Сказанное ею – в наших генах,
А небес дежурный бледный клерк
Строит ей привычно мизансцены.