«Не пойти ли нам налево?» –
Предложила королева.
Я сказал: «Элеонор,
Там воюют до сих пор».
А она: «Не бойся, Вовик,
Там сражается Людовик –
Бывший мой французский муж.
Он давно объелся груш…».
(Владимир Бояринов)
Вот и со мной теперь такое:
Затуплено моё перо,
Не до стихов, зудит иное,
Как говорится, бес в ребро.
И где я раньше был, разиня!
Века сошлись, чуть свет в окне –
То герцогиня, то графиня,
Всё на Никитскую ко мне.
Все передышки не надолго.
Открылась дверь (я ждал, я зрел).
«Элеонор!» – и от восторга
Я по-французски запарлел.
Она мне на руки упала:
«О Вовик, свет моих очей!».
За дверью очередь роптала,
Но королева-то главней.
Табличка будет золотая
На стенке через много лет,
Мол, здесь, до старости страдая,
Трудился некогда поэт.