1
Мой сын качался в гамаке меж корабельных сосен,
и ты с ракеткой вдалеке, пронизанная солнцем,
и в позолоте горизонт нам обещал на завтра
жемчужины в траве, озон...
А между тем Кассандра
брела со стороны реки по грудь в траве высокой
и взмахом горестной руки, изрезанной осокой,
указывала на закат и предостерегала.
Спаслась бы Троя, говорят, когда бы ей внимала!
2
Любимая, ты где была?
В подол вцепившись колосок
подобен выстрелу в висок
из-за угла.
Я без оружия, пойми,
я просто стерегу рассвет,
ибо в грядущий день билет
беру взаймы,
чтоб на подножку впопыхах
без чемодана, налегке
запрыгнуть с ветром в кулаке,
почуяв крах.
Кто ночевал в твоих зрачках
и под лопатки пальцы чьи,
как заговорщиков мечи,
впились впотьмах?
О, вековечная война
измены, веры и любви,
скажи, где берега твои
и чья вина?
Из боли высечем искру,
быть может, хватит на свечу
коли костёр не по плечу,
а на ветру
осипшим голосом листва
поёт заутренний псалом
над домом, что идёт на слом,
и ты права —
аминь похоже на адью,
но прошлое, на нас восстав,
как отнятый давно сустав,
ноет к дождю!
3
Из Трои, горевшей с утра,
скорбя о погибшем отцовстве,
я плыл на вечернее солнце,
пока не настигла стрела.
И, в пригоршне рану зажав,
мне некого было окликнуть.
Смешались закатные блики
и кровь на воде, и пожар,
который кольцом окружал
оазис по имени Дом,
где пламя лизало стопила,
старуха истошно вопила
и, пряча детишек в подол,
себя поливала водой.
Насилу держась на волне,
планктона отведав трахеей,
я издали видел — ахеец
тебя распластал на стерне
и в лоно всадил свой клинок,
венчая тем самым победу,
последним донёсся по ветру
пронзительный крик твой...
И смолк.
4
Во-первых, здравствуй! Во-вторых, я рад,
что наконец-то ты угомонилась,
и суть не в том, кто прав, кто виноват,
и кто бы мог рассчитывать на милость
при дележе имущества, друзей,
кто выиграл ввиду чужой потери,
кому из нас прилепит «ротозей»
язык молвы, охочей до постельно-
семейных неурядиц — и весьма! —
что мы сыграем в следующем дубле,
когда штурвал поворотит зима
на март-апрель, ведя снега на убыль...
Капель изображает звон монет,
сбиваясь иногда на звяк монисто,
и многого ли стоит тот дуэт,
в котором пропадает дар солиста?
Избавь от памяти, сосущей как вампир!
Ладонь ещё хранит твои изгибы
в таких деталях, будто сам лепил...
И здесь тупик. Ловушка. Плен. Погибель.