На рассвете Москва просыпается сдержанным гулом
Магистралей и тянется сонным потоком машинным.
Люди прячутся в куртки, спеша на работу сутуло,
Недовольно ворча и сочась настроеньем паршивым.
Лезут под ноги голуби, в воздухе пахнет бензином,
Мимо скачут маршрутки-"газели" с проворством оленьим,
В школу топают дети, стоит у дверей магазина
Мужичонка похмельного вида, дрожа в нетерпеньи.
Я привычна к недоброму утру российской столицы,
К толкотне, раздражению, пробкам, бесчувствию, давке,
К безразличным, уткнувшимся в гаджеты, заспанным лицам,
К обхватившей мой город за горло дорожной удавке,
Не дающей дышать так как хочется, полною грудью,
Ароматом листвы наполняясь, как ягодным соком.
Я привычна к тому одиночеству средь многолюдья,
Что вливается в реку ненужности мертвым притоком.
Вижу утро другое - в тиши, до предела звенящей,
Звонкий крик петуха, переливчатый, гордый, протяжный,
Запах сена и яблок созревших - такой настоящий,
Что вдохнешь его, жмурясь, и все остальное не важно.
За ворота выходишь - мальчишка стоит у забора,
Тянет за ухо псину, а той-то вставать неохота...
А за ними полей безграничных ржаные просторы,
Да вдали купол местной церквушки блестит позолотой...
Я тебе отправляю туда, в это утро, приветы.
Я приеду, любимый, клянусь. Непременно приеду.