Последний луч удрал за горизонт, луны лик желтый озарил округу,
Прибрежный бриз кусал тихонько зонт, скрипящий как ревущая белуга,
Шум моря плыл над скалами как сон, дрожа листами тихо пел каштан,
А вдалеке рвал душу саксофон, обидевшись на пьяный ресторан.
Дорожку лунную нарушил чей-то всплеск, и тени жуткие уплыли в небеса,
Неведомые стражи этих мест, заставили умолкнуть голоса,
Все утонуло в звездной тишине, лишь в высоте дельфиний слышен свист,
То было удивительней вдвойне, и воздух стал предательски зернист.
Вдруг небо озарилось словно днём, из вспышек закружился хоровод,
Создания дышащие огнём, заполнили собою небосвод,
Смерч огненный раскручивал спираль, осколки тьмы попрятались в волнах,
На автостраде вздыбился асфальт, и ниц упал испуганный монах.
Мерцали звёзды, плакала луна, от зрелища такого мир застыл,
Лишь тихо улыбался сатана, прикрывшись пледом из вороньих крыл,
А небосвод, уставши от огня, швырнул вдруг в море этот дивный сон,
И в сотню раз темнее стала тьма, когда последний выдохся дракон.
Накрыла рябь остывшие следы, и снова ночь взяла свои права,
Раздался плач дельфиний из воды, закончив пир лихого озорства.
Прошло немало времени с тех пор, когда презрев великие законы,
Произвели немыслимый фурор, дельфины, но в душе своей драконы.