Есть ли что-то страшнее тех шорохов,
Что рвут багром из меня анаграммы,
Переставляют органы, ворохом
Сгребая во мне патогены драмы?
Есть ли что-то звучнее тех голосов,
Что, вибрируя, звучат в моих жилах,
Разъедая кожу до самых основ? -
Изнутри вмерзли в кость, запорошили
До фантомных судорог - пар изо рта.
Есть ли что-то сквознее тех выдохов,
Что наизлёт рвутся из недр живота,
Когда опыт мнёт волю до вывиха?
Есть ли что-то камернее пустоты,
Что в кокон, как в карцер, от города шьёт
Наживую.
Спросишь, где в городе ты?
В каждом отголоске тишины - как мёд:
Густым слоем по шершавым, орущим,
Беспорядочно снующим плоскостям.
Аромат - вразрез техногенной гуще:
Так пахнет дом. Вечный как фамильный стяг.
Есть ли что-то, чего истинно боюсь?
Да.
Не почувствовать этого всего,
Делающего меня мной. Мол, проснусь -
Глух и нем.
Нет уж, рвите.
Так я -
живой.