Сижу я, значит, на диване,
Совсем, совсем ничем не занят.
И думаю: о чём бы написать?
Но ничего на ум мне не приходит,
Башка моя не хочет рисовать!
Она, как бомжик в переходе,
В холодный вечер хочет спать.
И люди-мысли не подходят
Или подходят – поворчать
О том, что бомжик не пригоден,
«Он может только жрать и спать,
В носу козявки пальцем ковырять»
Ну и сижу я, значит, на диване
Совсем, совсем ничем не занят.
И захотелось, вдруг, посрать…
Вот это незадача, придётся зад мне оторвать,
Чтоб изменить сидение дивана
На белоснежный унитаз!
Вот это поворот нежданный!
Вот это я энтузиаст!
Здесь начинается нирвана
И продолжается рассказ:
(Пусть вышел он немного бранный,
Но главное, что нет прикрас!)
Рисунок мой благоуханный
Никто, нигде не воссоздаст!
Сижу я, значит, и смотрю
На это вот творенье.
И всё никак не насмотрюсь,
Не отойду от впечатленья:
Как я – унылое гавно
В воронке исчезаю,
Как я – унылое гавно
На стенах оседаю…