«Всё, что я съел, выпил и излюбил – осталось со мною.
Всё, что осталось после меня – не стоит и щелчка пальцами».
(Эпитафия на надгробии мифического царя Ассирии
Сарданапала; ок. VII века до н.э.)
Часть 1
Город НинЕвия. Центр Ассирии славной.
Нином основанный. Встарь. По соседству с Египтом.
Слева несёт свои воды божественный Тигр.
Справа столпились горбами холмы Куюнджика.
Град бесподобный. Богатый. Цветущий. Красивый.
Арки резные для входа. Ворота из бронзы.
Мощные стены. Бойницы. Котлы для осады.
Важно, ступеньками в небо, ведут зиккураты.
Солнце искрится лучами в прозрачных арыках.
Жарко по улицам млеет на каменных плитах.
Прячется в тень и прохладу раскидистых парков.
Храмы Иштар одевает в пурпур с позолотой .
Сотни купцов на базарах. Торговые лавки.
Тысячи слуг и рабов. Разноликость народа.
Шум. Суета. Разговоры. И споры. И крики.
Стражники с копьями. Множество конских повозок.
Всюду дворцы в барельефах, в мозаиках ярких.
Ставни квадратных домов в изразцах и узорах.
Чистые улицы. Свежесть. Водичка в колодцах.
Это НинЕвия. Город богами хранимый.
Часть 2
Светлой зарёю раскрылось пушистое небо.
В утренних трелях проснулись задорные птицы.
Радостно вспенились струи хрустальных фонтанов.
Царь ассирийский проснулся на ложе блаженства.
Арфы в саду зазвенели аккордами счастья.
Мягкие звуки поплыли в дворцовые окна.
Множество слуг замелькало в трудах и заботах.
Близился выход властителя. Сарда-Напала.
Прежде – купальня. Мочало из шерсти ягнёнка.
Дальше все волосы нежно сбриваются с тела.
Пенис в особом почёте: парфюм, заклинанья.
Плоть вкруг обрезана с шармом: узор Заратустры
Гладкие яйца окрашены рыжею охрой.
СмИрной окурены. В белом пупке чёрный оникс.
Ни бороды. Ни усов. Нет мужских атрибутов.
Брови, ресницы – в сурьме. Ногти – красного цвета.
Лишь на макушке коса в перламутровых лентах.
Нитки из жемчуга царскую прядь украшают.
Шея и щёки натёрты румяном, в белилах.
Сверху накидка из жёлто-прозрачного шёлка.
Часть 3
Сарда-Напал покидает роскошную спальню
в пёстрой толпе полуголых юнцов и наложниц.
Ждёт его стол весь уставленный яствами-снедью.
Блюда - из золота. Кубки к вину – из нефрита.
Множество кушаний: сотни различных лепёшек;
каши из проса, из полбы; супы с чечевицы;
горы сыров, сливки, твОрог; всё - райского вкуса;
сёдла барашков тушёные с луком, в маслинах.
Рыба речная, с мукой запечённая в листьях;
гуси в вине; журавли на кокосовой стружке;
лебеди в спарже; павлины на глиняных чашах;
репки, салаты, арбузы, орехи с капустой.
Дальше печенье медовое, фрукты, пастила;
тёмное, светлое, сладкое пиво из бочек;
море напитков: свои и заморские вИна;
в маленьких вазочках опиум – сок и мастика.
В центре стола – вертела с запечённой свининой.
К ним на карачках ползут, чтоб снять мясо зубами.
Стайки раскрашенных дев возбуждённо танцуют.
Группы борцов демонстрируют кровь и жестокость.
Часть 4
Отдых. Он после застолья приятен и сладок.
Сонная нега. Покой на парчовых подушках.
Царь набирается сил на огромной перине,
чтобы их ночью в любви и забавах растратить.
Чай на закате. Приятный массаж с земляникой.
Мёд с ананасом, миндаль, сельдерей и моллюски.
Тело готовят к азартным любовным утехам.
Тщательно масло втирают в упругие бёдра.
Нежно качаются мышцы: прыжки, приседанья.
Царь по божественной сути не может быть слабым.
Поза «наездника»: мостик с прямыми ногами.
И, наконец, медитация: "разум в пустыне".
Снова вода. Ароматный дымок благовоний.
Шарики сыра. Бокал изумрудного пива.
Лёгкий тюрбан и прозрачный халатик из шёлка
в тон завершают вальяжный наряд для гуляний.
Что наша жизнь? Это бег от уныния к счастью.
В чём её смысл? В наслаждениях, ласках, изыске.
Жить надо в радость, отбросив оковы страданий.
Скромность – порок. Утверждал ассирийский правитель.
Часть 5
Всё в позолоте: кровати, кушетки, диваны.
Евнухи. Лица в румянах. В коротких ливреях.
Мальчики в позах бесстыдства. Так было и будет.
Царь не считал неприличием педофилию.
Громкие стоны и всхлипы, и скользкие звуки.
Сцены порока в его самых грязных картинах.
Корчится царь, содрогаясь в объятиях страсти.
Звонко кричат и стараются голые дети.
Зал в голубом. Здесь слащавые юноши-геи.
Фаллосы сочно торчат из набедренных лилий.
Пипки сосков напомажены соком жасмина.
Губы призывно дрожат в обещании рая.
Дальше бассейн. В нём девочки: рыбки-подростки.
Царь не один. С ним весёлая группа поддержки.
Оргия вспыхнула в диком клубке сладострастья.
В водной феерии не было только безгрешных.
В самом конце конский хлев. Запах сена, навоза.
Сарда-Напал в окружении двух зоофилов
в стойло идёт к молодой, кареглазой ослице.
Те держат за уши. Он к ней в промежность заходит.
Часть 6
Грозный сосед. Жрец Арбак. Он халдей и завистник.
Войско собрал. Возжелал покарать ассирийцев.
За поруганье богов, за срамной образ жизни
всех повелел оскопить, чтоб им карму разрушить.
Больше двух лет осаждал он НинЕвию. Тщетно.
Был неприступен для вражеских приступов город.
Только однажды над крышами дым появился.
Сарда-Напал вдруг решил изменить свою участь.
Древний обряд очищенья от зла и пороков –
это сожжение тела в огне, на кострище.
Нету других вариантов расстаться с грехами.
С блеском в глазах царь идёт на крутое решенье.
Пир. Распоследний. Он громко о нём объявляет.
Всех собирает: и жён, и друзей, и прислугу.
Весь свой гарЕм на торжественный ужин приводит.
В зал принесли все богатства-сокровища. Кучей.
Людям налили вина. Опий с ядом подмешан.
Двери и окна засовами прочно закрыли.
Сарда-Напал, развалившись на царской перине,
факел горящий в сухую материю бросил.
Эпилог 1
Арбак потом с земли содрал покров
и пепел с грязью в горнах переплавил.
Как говорят, неплох был там улов:
на нём он сладко ел и долго правил.
Эпилог 2
Описывая быт Сарданапала
я знал, это - не ретро персонажи.
И семя их не только не пропало -
размножилось. И стало много гаже.