От страха дрожа, осторожный жираф,
Шел по лесу, тени пугаясь своей,
И несся порой меж деревьев стремглав,
Боялся и ветра, и солнца лучей.
Пятнистая кожа и тонкие ноги.
Ветвистые или спиралью дороги.
Колючие лапы холодных ветров,
Огни от залитых дождями костров.
Под крону он сел и вгляделся во тьму
И видится блеск шелестящий ему:
Меж веток куста, что напротив стоит,
Без лап, без копыт, змей зеленый висит.
Напрягся и медленно гнется, шипя
Все страхи жирафа бегут второпях!
И мигом срываясь, он снова бегом,
Летит, запинаясь за корни кругом.
И всё тяжелее жирафье дыханье,
Ох, преподнесла же судьба испытанье!
Он шаг замедляя, нору обнаружил,
И замер, дрожа, будто в Африке стужа.
И выскочил из темноты там зверек,
А хвост у него, посмотри - длинней ног!
Короткими лапками перебирая,
Он прыгает, с зайчиком солнца играя.
Пушистый и мелкий, как детский носок,
И тот напугать ведь жирафика смог,
Вот только не слушают вялые ноги,
Со страхом борясь, он присел у дороги.
Вгляделся опять, развернул свои уши
И начал, устало дыша, мир весь слушать:
Пушистый, на белку похожий грызун,
По прежнему скачет, веселый игрун.
Ручей за кустами журчит.
Птицы песни поют.
Травы всё шелестят.
И будто коряги, покрытые мхом,
Змеи вьются и тихо шипят.
И друг наш пятнистый встает: продолжает
Он впитывать мир весь вокруг.
И страх, что до дрожи порой пробивает,
Исчез, приглушив сердца стук.
Ступая неспешно, глядит жирафёнок
На зелень огромных полей,
Из леса выходит вчерашний ребенок,
Боявшийся даже теней.
И видит с холма он все до горизонта:
Слоны вот склонились к ручью.
Они поливают друг друга, игриво,
Заранее выбрав ничью.
Идет он, и мягко траву подминая,
Уже никуда не спешит.
Вот камень, и змейка на нем, загорая
Без рук и без ног, не ворчит.
И плечи расправив, жираф потянулся,
Зачем он в лесу в знак вопроса согнулся?
До солнца теперь даже можно достать,
И ветви деревьев умело хватать!
И каждым дождливым и солнечным днём,
Уверен наш друг длинношеий в одном:
Когда не боишься, то ты окрылен,
И видишь, насколько велик и силён.