До сумасшествия дойти, потом вернуться
и ощутить вдруг, что реальность – это ложь…
Пропав в любви, как в треугольнике Бермудском,
на твердь прибрежную себя уж не вернёшь.
А возвращаются лишь призраки, лишь тени –
среди несведущих почти что, как они.
Но мир их мнимый – миражей и наваждений,
Святого Эльма корабельные огни.
Спешат к нам матери с заботливым участьем
и удивляются, под гневный стук кастрюль,
что мы «несчастье» это называем счастьем
и сторонимся их подслащенных пилюль.
…Когда разбуженный апрельскою капелью,
я снова мир реальный брошу на весы,
вновь вспыхнут в памяти огни Святого Эльма,
предупредив о приближении грозы.
До сумасшествия дойти и не вернуться,
и там понять – обетованная земля
тебя ждала в том треугольнике Бермудском,
на добром острове по имени – семья.