Холода уже отступили, и весна, плавя черный снег, звонкими ручьями ворвалась в город, заполнив его улицы упоительным ароматом пробуждения, свободы и оттаявших собачьих невоспитанностей. Тяжелый трудовой день подходил к своему завершению, и солнце начинало садиться, отражаясь золотистыми бликами, в окнах студенческого общежития сельскохозяйственного университета. В холле, на посту, обеспечивая контрольно-пропускной режим, сидела бабушка, божий одуванчик, тихонько посапывая под бормотания маленького черно-белого телевизора. Такой халатной невнимательностью вахтерши, бабы Гали, решили воспользоваться два студента пятого курса, будущие механизаторы, Николай и Евгений. Снарядившись двумя черными пакетами, наполненными дешевой слабоалкогольной продукцией, ребята, на цыпочках, прошли мимо вахты и, беспрепятственно, поднялись на свой этаж. Следом за ними в холл вошел Павел, учащийся на третьем курсе, мечтающий стать известным химиком, умный и спокойный паренек. В руках у Паши была огромная, тяжелая коробка. Надрываясь и пыхтя, студент, с большим трудом, пролез во входную дверь. Коробка, раз за разом задевая дверной косяк, издавала довольно громкие звуки, ударяющихся друг об друга, стеклянных изделий. Этот шум прервал сладкую дрёму вахтерши, и она, поправляя очки, поспешила разглядеть, спрятанное картонным кубом, лицо обладателя странного груза.
- А кто это у нас, тут, что несёт? - спросила бабушка, так и не сумев идентифицировать личность грузчика.
- Здравствуйте, Галина Вольфовна! Это я, Павел, из триста седьмой, - сбивчивым голосом, пытаясь открыть лицо, ответил химик - В коробке различные приспособления, необходимые мне для занятий. Можно мне пройти?
- А, Паша! Проходи, проходи! Не узнала тебя, богатым будешь, - очень по-доброму сказала баба Галя, разглядев, имевшего безупречную репутацию, студента.
Павел, пожелав вахтерши всего хорошего, поудобнее перехватил свою коробку и медленно пошёл по лестнице.
В это время, соседка Паши, первокурсница Татьяна, лежала на кровати в своей комнате, под номером 308, и мучилась от дикой головной боли, вызванной, вероятнее всего, через чур, большим объемом полученных в университете знаний. Таня уже неоднократно перерыла свою сумку и все шкафчики в комнате, в поисках, спасительной, обезболивающей таблетки, но все старания были тщетны. Как на зло, аптеку рядом с общежитием, по непонятным причинам, закрыли в прошлом месяце, а до ближайшей, необходимо было проделать, довольно долгий, путь. Ходить больной студентке было невмоготу, да и, очень страшно, так как, исчезающее за горизонтом, солнце обещало набросить на город темный покров, в течении ближайшего получаса. К тому же, Таня была очень скромной и стеснительной девочкой, поэтому попросить кого-либо о помощи не решалась. Она положила на лоб мокрое полотенце и, в надежде на выздоровление, неподвижно, лежала, тупо глядя в потолок.
Между тем, Таниной соседке сверху, Оле, учащейся в одной группе с Павлом, скучать не приходилось. Оля, словно шекспировская Джульетта, высунувшись из окна четвертого этажа, вела милые беседы со своим возлюбленным Ромео. Влюбленного итальянского парня, на самом деле, звали Славик. Он был курсантом военного училища, которого в этот день отпустили в долгожданное увольнение. Слава, находясь на заднем дворе, скрытом от глаз бдительной вахтерши, приправляя, свою речь любовными признаниями, отчаянно уговаривал даму сердца позволить ему влезть в окно по связанным простыням и остаться на ночь. Вячеслав очень редко бывал в увольнении, поэтому, не только всем сердцем, но и другими частями тела, искренне желал остаться на ночь с девушкой. Но, под предлогами того, что это очень опасно, и что их может увидеть баба Галя, и выгнать студентку из общежития за несоблюдение режима, Джульетта Ольга никак не поддавалась.
Всю эту любовную историю из своей засады, между двумя гаражами, расположенными рядом с общежитием, наблюдал Геннадий, местный эксбиционист, лет тридцати пяти от роду. Геннадий, в принципе, был человеком безобидным, просто обладал несоизмеримым желанием показать свое естество всему миру, чем, порой, смущал, а, иногда, и пугал молоденьких студенток. Убежденный натурщик Гена, не очень-то хотел становиться случайным свидетелем разговора двух влюбленных, но деваться было некуда. Что бы не раскрывать свое местоположение, извращенец, облачившись в длинный плащ, стоял в тени гаража, и, с нетерпением ждал, когда же Оля решиться впустить в комнату своего рыцаря Славу.
Пока Геннадий выслушивал пламенные речи курсанта, два товарища Коля и Женя, непонятно как, дожившие до дипломных работ пятикурсники, закрывшись в своей комнате, приступили к распитию, успешно пронесенных через вахту, запрещенных уставом, напитков, включив, при этом, на всю громкость композиции Сергея Шнурова, для придания подходящей атмосферы. Друзья Николай и Евгений, были хорошо известны в университетских кругах дебошами, скандальными вечеринками, систематическим пропусками занятий и абсолютным отсутствием интереса к приобретению знаний. Тем не менее, ни из университета, ни из общежития, ребят не выгоняли, ограничиваясь, лишь, устными выговорами. Скорее всего, это было связано с тем, что Коля был первоклассным штангистом, а Женя кандидатом в мастера спорта по боксу, и, вместе они, очень рьяно, отстаивали спортивные интересы своего учебного заведения. Принимая во внимание достижения атлетов, соседи по общежитию некогда не осмеливались попросить старшекурсников завершить их веселый, затянувшийся до трех часов ночи, праздник, или сделать музыку потише. В данный момент, Николай и Евгений отлично проводили свой досуг. Они играли в карты, вели светские беседы о важности спорта для мировой общественности, слушали музыку и просто отдыхали душей и телом. Но, вдруг, Коля вспомнил про сегодняшний презент. Один из его товарищей по спортивной секции, в знак дружбы, вручил Николаю сверток с некоей курительной смесью для кальяна, и настоял, что бы ребята обязательно ее сегодня попробовали. Данная новость очень порадовала Евгения, но спустя несколько мгновений, друзья-спортсмены поняли, что кальяна-то у них нет. Этот факт имел все шансы омрачить ребятам праздник, но, как ни странно, в, затуманенный анаболиками, разум Николая пришла светлая мысль. Штангист предложил Боксеру навестить их общего "друга", химика, Павла, который жил на том же этаже, но в другой его части. Евгений не мог отрицать тот факт, что Паша, обладатель различных непонятных колбочек и трубочек, будучи очень умным и сговорчивым парнем, не откажется помочь своим "друзьям", и согласился с Николаем. Спортсмены, доиграв партию подкидного дурака, немного размялись и отправились в гости к своему доброму соседу.
В это время, влюбленная студентка, Оля, наконец-то растаяла от пламенных метафор своего ухажера и отправилась собирать простыни по этажу, чем очень порадовала, и курсанта Славика, и, уже немного замерзшего от долгого ожидания, эксгибициониста Гену.
Химик Павел, увлеченно, распаковывал свою огромную коробку, как вдруг услышал настойчивый стук в дверь. Паша поспешил открыть и, немного, вздрогнул от ужаса, когда увидел на пороге своих лучших "друзей", Колю и Женю. Спортсмены, ввалившись в комнату, начали было объяснять химику, что цель его пребывания на этой планете - это создание самодельного гидроагрегата для курения, как вдруг, среди прочего экспериментального барахла, в большой картонной коробке, приметили настоящий кальян. Это чудесное приспособление, химик-экспериментатор, несколько часов назад, приобрел на свои кровные, так как кальян, по своим конструктивным особенностям, идеально подходил для одного, очень важного химического опыта. В этой связи, Павел совсем не хотел расставаться со своим имуществом, но, убедительные, старшекурсники очень доступно объяснили парню, что, в данный момент, кальян им гораздо нужнее. Душевно поблагодарив "друга" за содействие, и, отвесив Павлу пару приятельских подзатыльников, атлеты поспешили покинуть обитель сумасшедшего профессора.
В ту же минуту, соседка Паши, Татьяна, осознав, что мокрое полотенце не спасет от ужасной мигрени, решила, все-таки, позаимствовать у кого-нибудь целебное снадобье, и вышла в коридор, где, лицом к лицу, встретилась с любителями кальянов, Колей и Женей.
- Привет, Танюха! Че-то ты, как-то не очень выглядишь. Че случилось? - поинтересовался у девушки Николай, глядя на ее, изможденное дикой головной болью, лицо.
- Привет, ребята! - ответила студентка - У меня голова, просто раскалывается, а обезболивающее закончилось. Вот, хочу зайти к Паше, у него спросить.
- Танька, зачем же беспокоить человека? Считай, тебе повезло. У меня как раз с собой есть лекарство - сказал Коля, достав из кармана джинсов маленькую таблетку, в упаковке с китайскими иероглифами.
- А это что? Цитрамон? - немного недоверчиво, разглядывая странную таблетку, спросила первокурсница.
- Не, Танька, это анальгин. Просто китайский. Очень хорошо помогает - с полной уверенностью заявил штангист.
Татьяне, еле державшейся на ногах от безумных пятичасовых мук, ничего не оставалось делать, кроме как поверить убеждением Николая. Девушка взяла таблетку и, поблагодарив соседей, вернулась к себе в комнату.
- Братан, ты че болеешь? Зачем ты таскаешь с собой анальгин? - явно удивившись, поспешил поинтересоваться у друга Евгений.
- Ты че, Жека, гонишь? У меня из болезней, только плоскостопие. И это не совсем анальгин. Но от головы точно поможет. Мне помогает - с легкой ухмылкой на губах, успокоил товарища Коля.
В ответ боксер широко улыбнулся, показав вселенной все прорехи в стройных рядах зубов, напоминания о славных победах на ринге. Женя, одобрительно похлопал друга по плечу, и ребята направились к себе в комнату на долгожданную дегустацию курительной смеси.
Павел, сразу же после ухода незваных гостей, находясь в ярости от того, что с утратой кальяна, важный опыт не состоится, был полон решимости отомстить обидчикам. Так как Паша не обладал выдающейся физической силой, он, полагаясь на свои познания, задумал устроить наглым старшекурсникам диверсию. Имея в распоряжении множество различных реагентов, талантливый химик, на скорую руку, соорудил кустарную дымовую шашку. Парень злорадно улыбнулся, спрятал орудие возмездия в карман брюк и, прихватив со стола зажигалку, уверенным шагом отправился вершить правосудие.
На пути Павла, по левую руку, находилась комната под номером 308, за закрытой дверью которой, первокурсница Таня, уже приняв китайский "анальгин", снова легла на кровать и стала ждать, когда средство подействует. И, действительно, через непродолжительный промежуток времени, Татьяна почувствовала значительное облегчение. Мигрень стала отпускать, и Тане, почему-то, вдруг, очень сильно, захотелось почитать. Девушка встала с кровати, взяла свою любимую книгу, про любовь и дальние странствия, и расположилась за письменным столом. Но, как только, студентка открыла книжку, все буквы со страницы упали на блестящую лакированную поверхность стола и принялись хаотично перемещаться. Танюша, изначально, сильно удивилась увиденному, и даже немного занервничала, но после, присмотревшись к кишащей толпе печатных символов, заметила, как буква "К" и две буквы "У" жестоко избивают "Ъ". Девушку, сначала, это веселило, и она иногда глупо хихикала. Но бессмысленное насилие быстро надоело Тане. Она собрала все буквы со стола и начала восстанавливать текст, выкладывая символы на чистые страницы книги. В скором времени, первокурсница поняла, что она забыла, как пишутся слова. Татьяна взяла книгу и, смёв в нее ладошкой, оставшиеся буквы, закрыла и поставила обратно на полку. Но тут, внимание девушки привлек стол. Его крышка была идеальна, настолько гладкая и сверкающая, она, магическим образом, манила к себе Таню. Студентка, нежно, немного подергиваясь от наслаждения, гладила стол руками, терлась об него лицом, и, иногда, целовала.
Об этом же, но не со столом, а с Ольгой, сейчас мечтал Вячеслав, который ждал свою возлюбленную с канатом из простыней, наматывая, от безделья, круги под окнами общежития. Наконец-то в заветном окне четвертого этажа появилась счастливая Оленька с охапкой, крепко связанных между собой, разноцветных комплектов постельного белья. Девушка надежно привязала один край импровизированной веревки к батарее, а другой скинула своему возлюбленному. Смелый, жаждущий любви, юноша, пару раз, для проверки, резко дёрнул связку простыней и, убедившись в надежности конструкции, осторожно начал свое восхождение. Сидевший все это время в засаде, Геннадий, отчаявшийся ждать и уже, собравшийся уйти, увидев скалолаза Славика, встрепенулся, и в его, прикрытой только плащом, груди снова вспыхнул огонек надежды.
Первокурсница Татьяна, к этому моменту, уже вернулась на кровать, глаза ее были очень широко открыты, а зрачки сильно расширенны и не реагировали на внешние факторы. Таня, как и во время борьбы с мучениями от головной боли, смотрела в потолок, только теперь она видела, как, кружа вокруг маленькой люстры, в потоках комет, взрываются сверхновые звезды, а массивные черные дыры поглощают целые галактики. Татьяна увлеклась чарующим зрелищем настолько, что непроизвольно приоткрыла рот и языком пыталась дотянуться до центра, видящейся ей, вселенной. Но, вдруг, какое-то внутреннее чутье заставило студентку перевести взгляд на окно, в котором она разглядела, свисающее из комнаты Ольги, альпинистское снаряжение, покорителя любовных вершин, Славика. Настроенная на космическую тематику, Татьяна, перепугалась, решив, почему-то, что это инопланетные захватчики пытаются проникнуть к ней в комнату и украсть ее для своих жутких экспериментов. Вооружившись большим кухонным ножом, Таня резко открыла окно, и с криком: "Хрен вы меня просто так возьмёте, узурпаторы!", очень ловко перерезала голубую хлопковую простыню.
В эту секунду, бедолага, Славик находился в районе второго этажа. Он, услышав крик первокурсницы, лишь успел поднять голову вверх и увидеть блеснувший нож, как, в тот же момент почувствовал пронзительную боль от удара пятой точкой об асфальт. Неудавшийся скалолаз валялся под окном и корчился от боли, но его быстро привели в чувство слова Оленьки, поинтересовавшейся, насколько мучительно он перенес приземление. Вячеслав вскочил на ноги и, вспомнив все ругательства, которые только мог, очень громко, рассказал Ольге, всё, что он думает о ней, о её общежитии и о людях, которые в нем проживают. Разочаровавшись в своем принце, Оля, в сердцах, хлопнула оконной створкой и, с разбегу прыгнув на кровать, принялась рыдать в подушку. Курсант Слава, от души выговорившись, гневно плюнув себе под ноги, развернулся и поковылял в сторону гаражей, туда, где нашел свое убежище Геннадий. Гена был не только эксбиционистом, но еще и поддерживал дискриминацию по половому признаку, предпочитая показывать свои прелести, только тем людям, кто ходит в туалет с буквой "Ж". Поэтому, увидев приближающегося парня, Геннадий решил укрыться поглубже во тьму. Натурщик вжался в стену гаража и задержал дыхание, но вдруг понял, что очень хочет впервые в жизни открыться мужчине. Дождавшись сближения с объектом, Гена выскочил из укрытия и, резко распахнув свой плащ, в свете фонарей, предстал во всей красе перед ошеломленным юным бойцом.
- Ты, чё, совсем охренел!? - закричал Славик, и нанес, прямо в подбородок извращенцу, сокрушительный хук справа.
Геннадий, обернувшись вокруг своей оси на сто восемьдесят градусов, упал на землю и лежал, не подавая, признаков жизни. Слава, испугавшись, что насмерть зашиб странного неадеквата, оглядевшись по сторонам и, убедившись, что этого никто не видел, быстро побежал в сторону своего училища, мысленно проклиная Ольгу, извращенца, сегодняшнюю увольнительную и весь мир.
В то время как, третьекурсница Ольга изливала свое горе подушке, а курсант Славик бежал, сломя голову, перелетая холодные лужи, мститель Павел подошел к комнате своих обидчиков. Паше повезло, дверь была приоткрыта, а изнутри раздавалась громкая музыка и истерический смех. Суровый химик, осмотревшись, достал шашку, активировал ее с помощью зажигалки, закинул в логово злодеев и аккуратно защелкнул дверь, для лучшего эффекта. После этого, Павел, опасаясь расплаты, поспешил покинуть место преступления, даже не подозревая, что его диверсия имела все шансы потерпеть фиаско. Увлеченные кальяном, Коля и Женя, даже не поняли, что к ним в комнату прилетел чадящий снаряд, приняв наличие густого тумана за побочное действие горения курительной смеси.
Но, к счастью Павла, пульт пожаро-охранной сигнализации, находящийся на вахте, оповестил бабу Галю о задымлении в одной из комнат на третьем этаже. Вахтерша резко вскочила с места, включила оповещение об эвакуации и, вооружившись воздушно-пенным огнетушителем, с небывалой прытью, побежала по лестнице. Обнаружив нужную комнату, баба Галя несколько раз сильно постучала в дверь, но, прибывающие в очень расслабленном состоянии, спортсмены не торопились открывать, чем вынудили вахтершу пойти на крайние меры. Никто из обитателей общежития, даже предположить не мог, что бабушка божий одуванчик, в лучшие свои годы была сотрудником главного разведывательного управления и принимала участие во многих спец операциях в Камбодже, Югославии и Чехословакии. Вспомнив молодость, бабушка, ловким, прицельным ударом огнетушителя, высадила хлипкий дверной замок, и, сходу, принялась заливать всю комнату вспененным огнетушащим составом. Находящиеся в этот момент в, ярко выраженном, состоянии измененного сознания, студенты Николай и Евгений, приняли все происходящее за, внезапно начавшуюся, пенную вечеринку. Ребята, с громкими улюлюканьями, вскочили с кровати и принялись безудержно танцевать, но, бывшая разведчица Галина, вошедшая во вкус, двумя хитрыми приёмами, скорее всего из тхэквондо, отправила разбушевавшихся спортсменов в нокаут. Бабушка выключила, орущую музыку, забрала кальян и вышла в коридор.
Химик Павел, находясь в своей комнате и, услышав из коридора электронный голос, призывающий покинуть здание, суетиться, естественно, не стал, так как, отлично, знал природу происхождения бедствия. В принципе, как обычно, никто из студентов не воспринял сигналы бедствия всерьез. Все продолжали заниматься своими делами. Все, кроме первокурсницы Татьяны. Она в этот момент уже сидела в шкафу, ожидая злых гуманоидов, надев на голову дуршлаг и сжимая в руках швабру. Сообщение об эвакуации, напуганная девушка, восприняла, как начало полномасштабного инопланетного вторжения. Таня, бросив швабру, покинула свое укрытие и выскочила из комнаты.
Баба Галя, в это время уже спускалась на свой пост, как вдруг, мимо нее, пронеслась Танюша, с дуршлагом на голове, перепрыгивая лестничные пролеты и крича, что-то про неземных захватчиков. Девушка, не останавливаясь, плечом, открыла массивную дверь запасного выхода и выскочила на задний двор общежития. Эксбиционист Геннадий, как раз только что оклемался, после сокрушительной подачи курсанта. Извращенец поднялся на ноги и, увидев бегущую прямо к нему Таню, очень обрадовался, ведь, молодые девушки, это как раз его профиль. Натурщик принял свою боевую стойку, с широко раскинутыми руками, и принялся позировать. Но, что-то снова пошло не так. Студентка, решив, что встретила агрессивную внеземную форму жизни, с диким боевым кличем набросилась на Гену и прокусила ему ухо. Геннадий тут же отпрыгнул в сторону, держась за кровоточащую рану. Татьяна, поняв, что противник, на некоторое время, нейтрализован, решила не мешкать, и побежала дальше, с целью найти выживших и вступить в ряды партизанского освободительного движения. Геннадий понимал, что нужно как-то остановить кровь и решил приложить к уху подол своего плаща, оголив при этом нижнюю часть своей, искалеченной, натуры. Увидев этот срам, баба Галя, побежавшая вслед за студенткой, решив, что Танюше нездоровится, с криком: "Сгинь, окаянный!", с разбегу, будто пробивая футбольный пенальти, нанесла разгромное поражение эксбиционисту Гене, одним ударом, навсегда, лишив его желания и возможности красоваться перед другими своим достоинством. Бывший убежденный натурщик, с трудом, отполз за гаражи, и, с тех пор, в этом районе, никто, никогда его больше не видел.
Заботливая вахтерша, вскоре, нашла Таню в автобусной остановке, неподалеку от общежития, та, как раз выслеживала группу инопланетных штурмовиков. Баба Галя успокоила девушку, рассказав, что земляне одержали победу и война закончилась, отвела Танюшу на свой пост, где отпоила крепким, горячим чаем, а, затем, отвела ее в комнату и уложила спать. Сама, баба Галя, с чувством выполненного профессионального долга, вернувшись в холл, ввиду того, что время посещения общежития подошло к концу, заперла все входные двери и, тоже, легла отдыхать. В коридорах общежития воцарились тишина и покой, лишь чей-то, еле слышный, храп и гул старых галогеновых светильников нарушали безмолвие. Все спят и набираются сил, ведь завтра будет еще один, для кого-то, трудный, для кого-то, веселый, для кого-то, незабываемый, день, бесшабашной студенческой жизни.