Мне вынесен бессмертный приговор,
Топыря уши праздничной недели -
Шары летели, зрители молчали,
О древко флага тюкался топор,
Как будто бы притягивая мелочь.
Я так запомнила, я так пошла на шум
Неясной музыки, и больше не дышу,
Не жалуюсь. Раскачиваю мерно
Пальто и тело, серьги и слезу
Отменной скупости. В ней размокали камни
И делались белесей и туманней,
Чем сам туман, сгустившийся внизу.
Меня. Забытых нас, смычков и скрипок.
В наручниках взведенных часовых.
И я себя делю на пятерых
На пять листов, соединенных скрепкой.