***
Повис горизонт у деревьев на шее,
Туман поднимался от скрещенных рек,
Я – ландыш, торчащий в глубокой траншее,
А рядом со мною упал человек.
Тяжелые мимо ползли караваны,
Несущие гибель стальную в горсти,
Он, выглянув робко из крошечной раны,
Сперва неуверенно начал расти.
Дышал он дыханья беззвучного дольше,
Как зимний костер сквозь холодную дрожь,
И сам становился и шире и больше
Пространства, и выше, чем правда и ложь.
Он рос нестерпимо, сильнее огромней
Строений, деревьев, холмов и дорог,
На землю усталую падали бомбы,
Но взрывов и криков он слышать не мог.
Тянулся все дальше, незрим и свободен,
Застывшие звёзды макушкой скребя,
Он был нескончаемой жизни угоден,
Теперь навсегда переросший себя.
А я на остывшем торчал пепелище,
Дрожал и боялся на помощь позвать,
Я знаю, меня он увидит, отыщет,
И тихо к земле наклонится сорвать.