Над водою случается небо пятнисто, как шкура питона,
перелётные гуси уносят меж перьев на запад,
подальше от дома —
пёстрое небо в гомоне криков расстрельных
к мёртвым навеки несут.
Здесь пути каменисты, порожисты реки, неявны дороги,
ты присядь, присмотрись —
здесь скитаются странные боги,
и миры бесконечные в тесных карманах таятся,
их боги, как яков пасут.
Раз в четыреста лет эту землю туманы накроют,
раз в четыреста лет здесь пройдут неизменные трое
по дороге незримой в рассвет.
Видишь — мудрость труда, с нею честность героя
и детский наивный привет.
Старики цепко держат друг друга,
Переменам и ветру подруга, с ними девочка в пёстром дань-и,
так и ходят сквозь время по кругу,
бесконечных веков супруги,
осеняя бесплодность округи совершенностью жезла Жу-и.
Приглядись, как светло ступает
с рельса стального на шпалы, всему потайному открыта,
возвышенна и легка, не боясь ни огня, ни шакала,
на бетонные-тонные шпалы
в пионах, как кровь густо-алых, небесная синь башмачка.
28.07.2018г. г. Пекин, Лунцзэ
В иллюстрации картина китайского художника Ван Игуаня, послужившая источником вдохнования для этого стихотворения.
____________
*дань-и — традиционная крестьянская одежда из хлопка в Среднем и Северном Китае;
**жезл Жу-и — атрибут исполнения желаний, нечто вроде формулы: «быть по сему», «исполниться по велению сердца».