Цели всегда как морщины неоспоримы –
выжить ногами, умом и кротостью тягловой.
Раньше хватало пачки саратовской «Примы»
и размагниченной записи Янки Дягилевой.
Ныне хватает шипучки, подачки и печки,
что, несомненно, важно в широтах Лондона.
А по ночам навещают Макаров и Стечкин –
вестники Родины с мокрой печатью «продано».
Тот и другой ушли до скончания века,
джунгли дворов не щадили моих однокашников.
Два убиенных, один недобитый калека –
мы оживаем, пока не приходит Калашников –
наш математик от веры и правды багровый,
вечно живая икона, сошедшая с телека,
что не мешало клянчить у Дегтярёва –
циника-физика – мелочь до понедельника.
Мы помолчим об ушедшей в учебники Маме,
разве что Янка споёт, как ей хреново.
Ночи всегда уходят вперёд ногами,
если проснёшься, и видишь себя остального.
Годы всегда уходят, не попрощавшись.
А на столе как ракета – пузырь запечатанный.
Хрен тебя знает, остаток мой отощавший,
сколько у мира ночей до прихода Курчатова.