Скрипач играл мелодию потери,
а время молча плыло в никуда
и тот,кто ни во что уже не верил,
забыв о кривотолках суеверий,
покорно ждал Вселенского суда.
Покорности все возрасты доступны,
когда устал от истины в вине,
но,если не везёт по жизни крупно,
вдыхая непотребный запах трупный,
везёшь кого-то раком на спине.
Спина твоя давно уже горбата,
на ней не высыхает липкий пот,
всю жизнь ломался ломом и лопатой,
от этой жизни стал дегенератом,
но ничего для жизни не нагрёб.
Опять заходишь,где растут опята,
опять рисуешь жизни винегрет,
но тает недоступная зарплата,
которая как будто бы когда то
вином вины устроила сюжет.
Сюжет сей жизни как корова в поле,
которой надо страсти,хоть заплачь,
и эта слабость нежностью неволит,
гуляя по промежности в неволе,
а ты в в сей жизни попросту скрипач.