Jasie;ski Bruno - S;owo o Jakubie Szeli
Cz;;; 1.
Бруно Ясеньски. Слово о Якубе Шеле.
Часть 1.
Танцевала хата, стол,
три коня, четвёртый вол.
Танцевали и коровы:
был танцорок недобор.
Танцевала хата, сени –
тебе худо – мы оженим!
Коням – вёдра, людям – чаши,
кто бы ни был, нынче наши.
Tанцевала скрипка, бас,
белый путь сквозь черный лес.
Вскидывали ноги- вербы
на пути, иначе где ж бы?
Танцевала изба, весь -
был в беде – теперь ты здесь!
Плакал дождь.Падал дождь
на дубки да липки,
Голосили, лабудили
в тесной хате скрипки:
*
Что-то, что с тобой, Марыся,
слезой очи налилися,
посреди лихой пирушки,
ты о чём толкуешь с дружкой?
Или кто то изурочил,
что идти плясать не хочешь
в хоровод с гостями вместе?
Ведь сегодня ты невеста!
Плакал дождь. Падал дождь.
Ветер выл под лесом.
Будто кто-то дивовался,
бурчал тихим басом:
*
У тебя, Марыся,
разве очи в бельмах,
что тебе сгодился
смарзовский колесник?
Расскажи, Марыся,
как всё это стало,
что тебя приметил
нововдовый старый?
А тебя, Марыся,
что в неволю гонит?
Схоронил он три жены,
четвёртую схоронит.
Вдовый лют, такие бьют ,
до смерти, до крови -
позарилась ты, МАрысь,
на загон моркови.
Марыся, Марыся,
иль тебе не любо,
что игра не добра,
что играю грубо.
*
Падал дождь.Плакал дождь.
Капал торопливо,
подрыгивал, подмигивал
кларнетист сопливый:
*
МАрысь, надевай чепец ,
надоело раз вконец
мыть, стирать, гусей пасти -
- замуж надобно идти!
Каков баран, такова овца,
- хотела вдовца, иди за вдовца.
По коняге будет кляча -
ты хотела – ты поплачешь !
Шеля с водкою неместной
к малолетке – будь невестой!
Дядька с ксёндзом рассудили :
за него ты б не ходила!
Ты б сказала напрямик:
Шеля , уходи, старик.
После тридцати пяти
другим головы крути.
*
Плакал дождь.Падал дождь.
В лужи целый день.
Вся деревня танцевала –
крыши – набекрень.
*
Играй, Йосек, играй, Берка!
Водки вам за это мерка!
Что нам мерка, четверть дать бы
для такой четвёртой свадьбы!
Иди, Марысь, в пляску, ну же!
Не отвяжешься от мужа,
ведь уйти уже нельзя,
ксёндз вас узами связал.
Рядом вербы смотрят в щели
На гулянку- свадьбу Шели.
Пригласи их в дом, Марыся,
чашей – брашном угоститься.
Чарами своими, Марысь,
сделала покорным,
И никто, кроме тебя, мой
голод не накормит.
*
Ты зачем меня, Марыся,
oтравила хитро,
из нутра такую грызь и
ножиком не выдрать.
Ты зачем в меня, Марыся,
деревцом врастала,
чтобы я ослаб и ты бы
кровь мою всосала.
Уж не вырвать мне тебя,
хоть бы чрево рознял.
Подавился я тобой
Словно костью острой.
Дом не дом мне без тебя,
здесь я – и не здесь, лишь
мне в глаза ты посмотри,
чрез плечо повесишь.
Oплела меня всего
ты хворобой дивной,
чтобы я как та земля
колосился нивой.
Или часом я в саду
стал бы ульем пчельным,
чтобы пчёлам жить во мне,
не в том горе Шели.
Знать, дозрело то во мне
болен тяжкой ношей,
твоим сладким я серпом
падаю, подкошен.
Отстоялось, знать, во мне
будто юшка, что ли,
пробуй же её, Марыся,
а слезой посолишь.
*
Ой, что сделалося мне,
старый я негода,
гуще сока от малины
и послаще мёда.
Замутило меня в пену,
обратило в благость,
чтоб её твоим устам
полюбилась сладость.
МАрысь, ты меня возьми,
сколько хочешь – выпей,
а остаток хоть разлей
по прихоти глупой.
Если без меня ту сласть
первая познаешь –
в моём сердце колосок,
глупая, сломаешь.
Танцевали сени, хата,
вот и день проходит пятый.
Pечкой водки растекаясь,
расплясался даже аист.
Cтанцевали, пошли спать.
Месяц вышел погулять,
тоже пьяный, был с лица
как жидовская маца.
Tолкся небом вдоль и вбок,
никуда попасть не мог.
Бегал крышею костёльной,
cбил часы на колокольне.
Cгрызли псы его в кустах
Крику было! Просто страх!
*
Ах, какой ты, Шеля, глупый!
муж-то из тебя дурной.
Хоть пол ярмарки закупишь,
не развяжешься с бедой.
Ай, чудак ты, Шеля, старый !
Где такой ты, Шеля, рос,
что за взгляд очей тех карих
весь ей город в хату свёз?
Будь ты яблоней, что родит,
хоть плоды горстями рви -
доброта не переборет
бабьей похоти в крови.
Ты не видишь, Шеля, что ли
хоть и зрением здоров,
зачем МАрысь ходит в поле
с Вицком , что пасёт коров?
Tы спросил бы у сена про это
и снопов под морозцем ночным,
сколько раз с них сходила согретой
твоя МАрысь любимая с ним.
*
Золотист карасик телом,
а вот щука – сивая.
Hе досталaсь тебе, Шеля,
та любовь счастливая.
*
Овин заперт на колодку,
cено мягко, пахнет сладко.
Мужнины снопы в овине-
то не панские пружины.
*
"Ты прикрой меня, мой сладкий.
День хороший, ночи гадки.
Tак сильна моя любовь,
ты пронзи меня собой.”
*
- Дай , Марыся, твои грудки,
две кротовинки-малютки.
- Cловно поле твоё тело,
дай вспахать как ты хотела.
*
То не солнце застит туча,
не за древом дятел,
кто тут ясный свет от солнца
чёрной тенью застил ?
. Нет, не облако, не туча,
и не дождь лавиной -
то стоит наш Якуб Шеля
посреди овина.
Размахнулся Шела раз-
двинул Вицку между глаз.
Как ударил раз другой –
носом кровь пошла рекой.
Kак ударил в лоб над бровью,
Вицек сел, захаркал кровью.
От четвёртого под дых
пал бедняга и затих.
Шеля пнул кровавый фарш:
- Встань, придурок, в хату марш!
Запер хату, вышел в поле
зашагал в тоске и боли.
Kолокол отмерил час.
Вечер в сумерках погас.
Шёл знакомыми местами.
Мрак в поля швырял горстями.
Вышел в небо серп луны.
Наглупил – себя вини!
*
На деревне в воскресенье
Трезвон похоронный,
Вицка вышел проводить
весь народ крещёный.
Из селян, чтобы не вышли,
не было которых,
только Шелю не видали
в доме из-за шторок.
Ты зачем решился красть
мёд чужого улья ?
Уж теперь одна земля
тебя поцелует.
Надо ль было миловаться
с мужнею женою,
чтобы так потом нарваться
на его побои?
Ну и где ж твоя Марыся,
так ли загрустила,
что не вышла нынче даже
проводить в могилу ?
Bот и едешь сам как перст.
Жизнь ты молодую
загубил напрасно, Вицусь,
загубил впустую.
https://pl.wikisource.org/wiki/S;owo_o_Jak;bie_Szeli