дрессированы птицы, уносящие прочь в треугольниках соки, до капельки, осени,
над армадой цистерн, нами выпитых впрок, над начавшими зиму, уже безволосыми,
и не щёлкая тумблер - касанием, голосом или программы нутром – убивает все козыри…
озарение выплывших вен и прожилками красного в рожах кружения кружева мокрой листвы,
не теряет сознания: облика облака над чашкой кофе и снов сигарет, загорающих в пачке, увы,
но, промедлив с ментолом, с курортов чёрт выпрыгнет – джин покидает фуфырь…
бесполезная музыка может остаться, а все упаковки безмолвно, в конце-то, проследуют вон:
в унесённый не стоит стучаться, звониться, пытаться хоть как просочиться – не comme il faut…
разогнали до скорости или по норам чужой одиночества хлам - театральный фургон…
на опушке, на камне, присев, глядя в море с утёса, а в пропасть – с обрыва в предчувствии,
но без чувств в осенённом плащом в долгой тени, зажавшей остаткам клочки и напутствия,
весь в шептании губ побелевших от ветра простуды и, кутаясь в скользкую куфию…
06.09.2018
СПб