Всё распыляется и раздирается,
Рвётся на мелкие, крупные части
И, к сожалению, назад не срастается.
Треснул железный браслет на запястье.
Ближе к полуночи, ближе уж некуда,
Стрелки сливаются по вертикали.
Впялился в них полуночный калека,
Ставший больным от душевной печали.
Тело, озябнув, не чувствует холода,
Да часовой механизм бьёт размеренно
И на возврат ни малейшего повода.
Внутренним голосом строго не велено.
Окна зашторены, лампы потушены.
Он привыкает к чарующей вечности.
Мысленный ход, одиночеством суженный,
В поисках выхода в комнате мечется...