(Пастернаку)
И нежности невидимость светлеет,
Вцепившись изможденно в облака,
И мягкий луч взирает свысока,
И пульс сбивается, и в пальцах жизнь немеет,
Когда я снова в выцветшем апреле,
И белых почки распускаются домов,
И прорывает между звезд плотину снов,
Маяк вздымается, застынув в смуглом небе,
Как детство. В детстве. Некуда спешить,
И пыль морская в волосы садится,
Веснушки прорастают чечевицей.
По улице несешься во всю прыть,
Но море продолжает отдаляться.
Сигнальный пламень сжавши в кулаке,
Я растворяюсь в едкой синеве,
И пульс сбивается, беспечность ломит пальцы,
Маяк вздымается, невидимость светлеет,
Я снова в выцветшем апреле, облака...
Все это уже было, но когда?
Раскрыть ладонь. А на ладони тлеет
Сердечной мышцы ласковая тень.
Я вспоминаю: почки и дома,
Невидимость, и завихренья сна,
Как бьется море, ночь сменяет день...
Я просыпаюсь. Темная волна
Уходит, плавно ослабляя хватку.
Я в чуждом теле, как в поношенной перчатке.
Я просыпаюсь в новом «никогда».