Нам с тобою – 25-ть. (посвящается Л.С. КостернОй.)
Лида Степановна! К Вам я обращаюсь
В Ваш Юбилей, который вновь стоит у Ваших у ворот.
Позвольте, Милушка моя, я попытаюсь
Немножечко отвлечь Вас от печалей и забот.
Согласен, что сегодняшний Ваш Юбилей –
Это припОднято-подавленное настроенье.
ПрипОднятое – от речей-похвал Ваших друзей,
Подавленное – от осознанья неизбежного «размоложенья».
Что ж делать?...В сердце женщины тихонько входит Осень,
Почти неслышно, незаметно, не спеша,
То, кинув в волосы серебряных «раскрасок» просинь,
То, лишнею морщинкой обозначив уголочки глаз и рта.
И всё же, Лидия Степановна, похоже,
На Вас «обрушится» когда-то новый Юбилей?
А Юбилей сегодняшний окажется моложе,
Давай же вспомним песню наших юных дней?
«Осенние листья шумят и шумят в саду,
Знакомой тропою я рядом с тобой иду.
Пусть нам – 60-т, иль – 75-ть,
Нам всё же с тобой – 25-ть!
Да, кони-годочки от нас убегают вскачь,
Но внучки-внучочки – отрада для нас и не плачь.
Пусть годы летят и листья шумят,
Нам всё же с тобой – 25-ть!
Душа остаётся всегда молодой и смешной,
Искрится она и вьётся, неведом ей лет «покой».
Пусть много преград пред нами стоят,
Прорвёмся – с душой в 25-ть!
Давай же, подруга, не будем с тобой тужить,
Поддержим друг друга, давай до конца дружить.
Лет так через «дцать» мы скажем опять,
Что нам - все же те – 25-ть!»
Л.С. Костерной. (В Юбилей очередной).
Лида Степановна! В день сей Ваш Юбилей – на «ять»,
Опять Вам 25-ть, иль 35-ть, иль 45-ть…
Не будем дальше даты называть,
Факт – Ваш Юбилей опять на «ять»!
Вот так живём: от Юбилея к Юбилею,
То Он – на «ят», то снова Он – на «ять».
Не успеваешь оглянуться, Он – на «ят» опять,
Немного подождёшь, а Он опять на «ять»!?
Но, как нам хочется вернуть годочки вспять
И жизнь свою с нуля начать!
По жизни не спеша «протелепАться»,
«Ошибки» молодости нашей поправлять и повторять!
И, всё же, Лидушка, не нажилИсь мы в этой жизни всласть,
Ещё обуревает нас с тобою Страсть.
Ты помнишь, в юности стремились повзрослеть?
Теперь хотим помолодеть и поглупеть.
Что ж неизменно?... Юная Душа!
Она, по-прежнему, и молода и горяча.
Ты посмотри на Машу – Радость нашу,
А для меня Пример – Жизнь Кузьмича!
Они для нас – как Маяки,
Шагают впереди те женщины и мужики!
Так будем с радостью на них глядеть
И с каждым взглядом лет на 10-ть молодеть!
Вот так, Лидуся К. моя,
Ты – то же «маячок», светящий для меня.
Покуда ты и веселА, и хороша,
Живёт в спокойствии моя душа.
Так не старей и не болей, и не хирей,
Не уступая дням, всё хорошей и красивЕй.
Отпразднуй с шиком этот «постный» Юбилей,
Жди с нетерпеньем в Жизни добрых новостей!
Мечтаю я, когда-нибудь, свой Юбилей отметить буквой «О»,
Но, не в постели, а – в пути, и нА-все «сто!»
До этих Дат, ох, как с тобой нам далекО!
(Не делаю для этого я, правда, ничего).
Вот расписАлся, «рассиропился», друг мой,
Мне очень интересно, хоть заочно, рассуждать с тобой.
И душеньку свою тебе излить,
ФилософИчески проблемы обсудить.
Но думаю, пора заканчивать, дружочек дорогой,
И «наступить на горло» песне собственной.
Но, остаётся «собеседник» постоянный у меня:
То Муза, что пришла и осчастливила меня!
Сегодня Музочка, вдруг, неожиданно пришла ко мне,
Свербит, нудит, зудит в моей башке.
Мне надо дело делать (в сад идти), она же пристаёт ко мне,
Как быть: прогнать иль уступить её «насильям» мне?
«Ах, Музочка – ты девочка моя!
Спасибо, снова навестила ты меня.
Уж целый час мне уделила
И до вечёр готова посидеть со мною, Милая моя!»
«Ты, Царский мне Подарок в этот день вручила,
Наверное, меня, вдруг, пожалела, полюбила?
Забросила все неотложные дела,
Взяла, да и на помощь мне пришла!»
Но я отвлёкся, Именинница моя,
Уж, вытерпи ты все мои сумбурные слова.
Ох, как необходим мне собеседник мудрый,
Не осуждающий, а понимающий меня!
(Стихов своих не сочиняю по «заказу»,
Но для тебя мой стих «родился» сразу.
В единый миг написан он,
Мне Бог помог, всесилен Он со всех сторон!).
(В.Ш. 9-е марта 2014 г.)
Посвящается Александру Леонидовичу КостернОму – моему наставнику и коллеге по работе и его верной жене-подруге Лидии Степановне, и, конечно же, об
их прекрасной взаимной Любви.
Лида Степановна! Я начинаю свой рассказ
Про Вас, про ваши с Сашей отношенья.
Они – пример мне без сомненья,
Я восхищался, созерцая вас!
Лида Степановна! Я продолжаю свой рассказ
Про вас, про вашу с Сашей жизнь, которая подчас
Была для вас и Счастьем, и Смятеньем,
Но для меня она, как эталон прекрасных отношений,
Я любовался, наблюдая вас!
Лида Степановна! Я встретил с Сашей вас
В далёком том году – в 1975-м,
(Надеюсь, не запнётесь Вы при чтеньи этой даты,
Вы русским языком владеете, уверен в вас!
Не буду говорить о том, что было «До»
Того, что ранее случилось с Сашей между вами,
Ты ж, Лида, не рассказываешь ничего,
Не посвящаешь нас в былые ваши с Сашей «тайны»?
Про «встречу первую» ты ничего не говоришь,
Её, конечно, помнишь, но в себе таишь,
Ты, ту незабываемую встречу,
В себе хранишь, как партизан, молчишь?
Вот мне и остаётся говорить о том, что было «После»
Того, как я, впервые, заприметил с Сашей вас.
О том, что было «До», я расскажу Вам позже,
Вы мне повЕдаете, я напишу и Вы прочтёте мой рассказ.
Но думаю, у вас всё было как у всех:
Луна, Весна и вздохи на скамейке.
И – недотёпа Саша рядышком в рубашке-душегрейке,
И ты – такая же «тетЕря» в платьице без украшений, без!
(Какие, Бог мой, ожерелья-украшенья,
Страна ещё не отошла от разрушенья!)
Но всё ж, для Саши ты была – Звезда!!!
А «конопушечки» твои являлись «украшением» лица!
Лида Степановна! Не помню, уж в который раз
Куплеты говорю про вас.
Позвольте, расскажу без промедленья
О том, чему свидетелем был в ваших отношеньях:
Я помню Сашеньку в очОчках,
Тебя в очочках вижу я.
Я помню взгляды глаз ваших влюблённых,
Как, оторвавшись от своих любимых формул,
Смотрел с растерянностью Саша на тебя.
Ты отвлекла его от «внутрибаллистических расчётов»,
Теченье стройных мыслей прервалА.
И со своей проблемой «несурьёзной»,
Уж, извини, помехой ты ему была тогда.
Рассеянно взирал он на тебя,
Не мог понять суть твоего вопроса.
(Он только-что открытье сделал для себя
В своих математических расчетах!)
А ты, наверное, его спросила:
«Что приготовить, Саша, мне на ужин для тебя?»
На Землю ты его с Небес спустила,
От логарифмов, синусов и сЕкансов оторвалА.
Но через нескольких секунд общенья
Консенсус был достигнут вами к изумленью!
И он влюблёнными глазами созерцал тебя,
А ты, влюблённая, в лабораторию свою пошла.
(Всё это, Лида - мои наблюденья,
Я не хотел тебя обидеть, без сомненья.
Но взгляд влюблённых Ваших с Сашей глаз,
Ей-Богу, наблюдал при встречах ваших всякий раз!)
Ах, Лида, Лида, вы же с Сашей были
Прекрасной «равновесной» парой в этом мире!
Не понимаю я: «Зачем и почему
Разрушил Рок столь идеальную семью?!»
Не понимаю этого, не понимаю
Свои претензии Ему я предъявляю.
Быть может, по ошибке роковой
Разрушил Он Союз святой?
(Сие – неясно, недоступно разуменью моему,
То – Высшие соображенья, неподвластные обычному уму!)
Но, ладно, далее иду,
Про Сашу Вам немного расскажу.
О, Лида, как мы с Сашей пАрилися в бане!
Это ж – Легенда, Эпопея, то ж – История!
Да я его не мог тогда пропарить
Березы веником, да не одним – двумЯ!
Всё помню … Как сидели на полкЕ,
Я – инженер, он – мой начальник.
Мы с ним сравнялись в общей наготе,
Мы все в парилочке тогда не различались.
Рассказывал он мне про летние походы,
Ему – про горные вершины я повествовал.
Не «колыхали» нас рабочие заботы,
Обильный пот из нас жар банный выжимал.
А после бани, с обновлёнными и телом, и душой,
Мы возвращались всяк к себе домой.
Я думаю, ты помнишь, Лида,
Какой твой Саша после бани приходил счастливый?
«Целителем» являлась баня для него,
Спасала (хоть на время) от недуга своего.
Ну а какой же, Лида, после бани
Хвои, берёзы листьев аромат струился от него!
То были ощущенья – непередаваемы, незабываемы,
И простынь чистота, вдруг, наполнялась запахом его!
А ты, той чудною, вечернею порой,
К плечу его прижавшись правою (иль левою?) щекой,
Вдыхала аромат его и тела, и дыханья,
Он засыпал, ты ж наслаждалась сна его очарованьем!
(Я потому так говорю, что Наденька-моя жена
О том же самом говорила мне всегда.)
Я помню твой рассказ, как Саша люстру уронил,
И вдребезги разбил: «Да, будь она неладна!»
Ах, сколько чувств в душе твоей он «нехороших» возбудил,
Но ты стерпела и сказала: «Саша, ну и ладно!»
Ещё послушай, презабавный случай помню я,
Как Саша радовался, словно малое дитя,
Когда ему стол письменный, вдруг, подарили
И в уголке лаборатории немного отделили
Его от всех, (он, всё же, был Начальником тогда.)
Ох, как он с этим со столом возился!
Располагал его, как дома дама купленый трельяж.
Но, наконец, он успокоился, угомонился
И снова в мысли погрузился,
Очочки протерЕв, взяв в руку остро-отточённый карандаш.
Вот так мы дружненько сидели
В одной лаборатории: В. Абушкевич – перед нами, Саша – сзади нас.
Скрипели перья и бумажки шелестели,
«Творили» мы, в «Курилку» убегали через час.
Запреты В. Ковшова нарушая всякий раз.
Мы были у истоков Интернета,
Теперь вовсю гуляющего по Земле.
Мы были, вроде, вдохновлЕнных «Интернет-поэтов»,
Теорию «сетей» и «баз» творя для ЭВМ.
Преследовали благородные мы цели:
«Стране помочь, облегчить труд людей».
Порядком в этом деле преуспели,
«Периферии» не хватало нам для исполнения идей.
(Телегу гнали мы тогда впредь лошадей.)
Сейчас, Джинн-Интернет освобождён из «вековой бутылки»,
Он завладел Планетой голубой.
А мы, пока, расплачиваемся за свои ошибки,
Людей не подготовив к Миссии такой.
Пока что Интернет –«неприбранна квартира»,
В ней много «мусора», но всё же, больше – нужных нам вещей.
Пройдёт немного времени, мы разберёмся с виртуальным Миром
И наведём, в конце-концов, порядочек в квартирушке своей.
(Четыре выше сказанных четверостишья, Лида, можешь опустить,
То – тот же «мусор», без которого мы, всё ж, не можем жить).
Однако я отвлёкся, далее пишу,
Про Вашу с Сашей жизнь повествовать хочу.
Ну что ещё тебе сказать про Сашу Костерного –
Достойного «Главы» отдела нашего родного?
Мы все его ценили, уважали,
Его приказы-просьбы понимали, исполняли.
Пожалуй, самым трудным было для него:
«Послать на хозработы. Но, кого?…».
Он мучился, раздумывал, стеснялся:
«Кого ж послать, чтоб тот не заобижался?»
Его я часто в этом деле выручал,
Вне очереди на работы убегал.
Он в руководстве был интеллигентен, иногда – суров,
Терпеть не мог бездельников и болтунов.
Наш коллектив являлся умным и демократичным,
Несимпатичны были нам дела бюрократичны.
Приятно было мне в том коллективе жить,
Приятно Саше – этим «сборищем» руководить.
Лида Степановна! Помню я совхоз,
Как в «Первомайке» мы картошку собирали.
В пальтишках драных и в резиновых сапожках щеголяли,
И у костра обедали, собравшись в наш отделовский «колхоз».
Твой Саша в поле коллективом управлял,
Я, часто, с кем-то из девчонок общий суп и чай «справлял».
Я помню, как носился Саша твой по полю,
Мешки с картошкой с мужиками на машины поднимал.
(Я думаю, любила ты его
И в сапогах кирзОвых и в фуфайке?
Тебе всегда был важен факт «наличия» его,
Хоть при костюме с галстуком он был,
Хоть, просто, дома – в трусиках и в майке.)
После работы вечером мы ехали домой,
Смеялись, песни распевали,
Вы с Анечкой Гришковской все буквально песни знали,
Мы ж подпевали дружною толпой.
(Вернуть бы те Года,
Где – Молодость и Вечность,
Где – времени - Вагон,
Беспечность и Сердечность.
Вернуть бы те Года,
Где – алая Заря,
Где – с Сашею свела тебя Судьба!)
Я помню, как в лесу, у речки собирались,
Гитару Саша брал, а я – гармонь.
Дурачились, смеялись, пели и общались,
А на брегу РушА сиял костра огонь!
(Быть может, что-то я забыл, попутал,
Столь лет прошло, простите Вы меня.
Я – что забыл, то, попросту, додумал,
То – поэтическая аллегория моя.)
Я далее иду, но, прежде, Вас спрошу:
«Приятны Вам мои воспоминанья?»
Коль так, послушайте мои повествованья,
Ещё про Саши жизнь немного расскажу!
Был случай – я попал «впросАк».
Твой Саша защитил меня и сделал так,
Чтоб был оправдан я, чтоб стал вне подозрений.
И оторвавшись от своих матвычислений,
Он теорему доказал, что я – не так уж виноват,
Что я попал «впросак» из чистых побуждений.
(Я благодарен Александру Леонидовичу за его дела,
За то, что сделал для меня тогда).
Мне помнится, что, как-то, в сад я ваш забрёл пешком,
Твой Саша проектировал большущий дом,
На годы планами со мною поделился,
Над их осуществлением с великим вдохновением трудился!
Но планы планами, Судьба взяла своё,
И стены недостроенные стали Памятником для него!
(Что говорить, все люди, уходя навек, прожив свой век,
Не успевают завершить всех дел текущих бег.
Кто раньше, а кто позже сходят с жизненной дистанции,
Задача же живых – продолжить «эстафетный» тот забег.)
Что было дальше в нашей жизни непростой?
Ты – с Сашенькой, я – с Наденькой-женой.
Иринка и Илюшка – с вами,
А Лена с Сашей и Танюшкой – с нами.
Ничто не предвещало нам беды,
Вдруг, Горе нас подкараулило и выползло из Тьмы!
Ах, Лида, Лида, так случилось,
Что Сашу с Сашей потеряли мы.
Беда большая приключилась –
Осиротели мы!!!
Я с Надей плачу по сыночку Саше нашему,
По Саше плачешь ты – по мужу своему.
Такая вот досталась им Судьба,
Которая бывает, то добрА, то непонятно зла!
В бессилии теперь мы говорим:
«То – воля Божия!». (Хотя в душе и не согласны с Ним.)
Я, Лида, думаю: приходит мысль тебе:
«Погиб мой Саша, но… По чьей вине?»:
-Сам по себе?
-По недосмотру иль по чьей-то злОбе?
-Иль, всё же, Бог призвал его к себе,
Чтоб стало равновесней во Природе?
Быть может, миссия – быть Там у Саши твоего?
Ты тут, он Там и Равновесие сохраненО.
Как тебе кажутся мои предположенья?
Помогут ли чуть облЕгчить все твои мученья?
Но, всё равно, сирОтушка ты сиротинка,
Мне нестерпимо больно за тебя.
Без Саши – ты, как хворостинка,
Давай крепись, не гнись, подруженька моя!
Так вышло, что одна осталась
Ты со своим, со сломанным крылом.
Бьёшь по Земле оставшимся крылом,
Взлететь пытаешься, но всё ж не получается
В высь прежнюю взлететь с оборванным крылом!
Утихла Остра боль кинжальная -
Потери Саши твоего (и моего),
Осталась постоянно ноющая рана,
Ни что, ни кто и никогда не вылечит её!!!
А на финал, для облегченья,
Я изложу тебе сужденья о Мгновеньях:
В сравненьи со Вселенной, всё вокруг – Мгновенье:
И жизнь Звезды, нейтрино жизнь и комариный писк…
От зарожденья и до смерти всякого Событья во Вселенной
Для Бесконечности Вселенной – только Миг.
У Мига есть начало, нет конца,
Начало и конец – едИны.
И человек, хоть 30-ть лет живёт, другой – до ста,
Для Бесконечности они – неразличимы.
Так успокойся! Саша твой и Саша наш –
В одном пространственном Мгновеньи с нами.
Мы – рядом, только – в параллельных мы Мирах,
Но все ж, в одном Мгновения Меридиане!
Живём, пока мы, Лида, в Смутный век,
Век распродажи ценностей моральных.
И, часто, человек сейчас – уже не Человек,
А «выразитель» взглядов аморальных.
Я задаюсь вопросом непростым:
«Сумел бы Саша в этом «цирке» выжить?»
Конечно бы, сумел, ведь он же сильным был,
И пусть бы не горел, но Душу б сохранил,
А ты бы с ним сражалась в этой жизни!
Но Бог не захотел, не пожелал,
Чтобы твой Саша тлел, а не пылал.
К себе его в «зеркальный» мир призвал,
Чтобы он Там свои великие дела свершал!
(Я, Лида, продолжаю, продолжаю,
Финал моих раздумий предлагаю.)
-PS-
Допустим, если всё вокруг – Мгновенье,
То – непонятно, для чего мы родилИсь?
Что родилИсь, что Умерли мы, всё – Мгновенье…
Запутался я что-то в этих мыслях непростых.
Но думаю, что бесконечное число Мгновений
В итоге, общую картину Мирозданья создаёт.
И Жизнь людей – лишь «штрих» в «Картине» из мгновений,
А Бог Картине кистью целостность и ясность придаёт.
Молю Всевышнего, чтоб кистью тонкой, нежной
Он не замАзал этот «штрих», столь портящий гармонию Вселенной.
Боюсь, чтобы «резинкой» беспристрастной
Не стёр его, как оскверняющий Вселенную прекрасную!
Конечно, ты и я, и многие из нас
Не оскверняют красоты Вселенной.
Но слишком много затесалось среди нас
Людишек, прЕдавших Иконостас,
Молящихся, на всякий случай, про запас,
Не верящих на самом деле в суть молитвы, ими изречЕнной!
Их Вера –«Золотой Телец»,
Я сам – Телец, но перед тем «Тельцом» не тАю,
Живу, переживаю и страдаю,
Заботами мирскими озадачен, как земной Телец.
Таким же был и Саша твой –
Простой, земной, с ранимою душой.
И хоть ушёл он в Светлый мир иной,
Он до конца – хранитель-Ангел твой!
Ещё, Хранитель-Ангел – это твоя Мама,
Которая, хоть Там, но до сих пор с тобой!!!
(Писать стихи могу я бесконечно,
Но всё ж, сойду пока на остановке неконечной…)
( Май 2012 г.)
Л.С. Костерной в память об Александре Леонидовиче.
МинУло 28 лет, как Саши с нами нет,
А ты шагаешь по Земле без Саши дальше.
Теперь ты стАрее его на 27 нелёгких лет!
И с каждым днём становишься мудрей и краше.
Я рад,что ты нашла Успокоенье
После печальной гибели его
В церковном, тихом песнопеньи,
Молитвой чтишь ты Сашу своего!
Я вспоминаю Сашу Костерного,
Он для меня, по-прежнему, Мудрец.
Необычайно жаль мне Времени лихого,
И жаль, что на Земле и к нам идёт Конец!
Завидую я, Лида, твоему «раскладу» жизни,
В душе своей ты обрела «Божественный покой».
Я ж не готов пока к «вселенской этой тризне»,
В моей душе – тревожных чувств настрой!?
Ах, сколько ж в этой Жизни надо ещё сделать!
Кому-то подсобить, того- на прАведный направить Путь,
Стране помочь и Матушку-Россию переделать,
Чтоб Русский наш Народ свободно смог вздохнуть…!
Жаль, врЕмени осталось маловато,
Чтоб планов громадьё осуществить.
Но, коли Богом жизнь данА, то надо
Её прожить, чтоб Бога не гневить!
Прошу я, Лида, чтоб в Святом моленьи
Ты не забыла о делах мирских своих.
Живи для нас – простых и грешных, но живых,
А Саша Там одобрит это умное решенье!
Так будем, Лида, дальше, дольше жить
За них-любимых и родных, ушедших в Вечность.
Удел наш – здесь, на Земле ещё пожить, побыть,
Затем – шагнуть без страха в Бесконечность!
(Первое Марта 2018-го года.) В.Ш.