Амёбами росли, делились – множились.
Неведомы им были ночь и день.
В тепло и холод ну нисколько не тревожились,
Им думать было, просто скажем, лень.
Они тянули лямку из под палки,
Как истина, она была одна.
Сравнение их розы и фиалки:
Колючки – той, что больше голодна.
И ели – что подвластно кислым сокам,
В растворе в чашке или под стеклом,
Не мучаясь ни долгом, ни оброком,
Ни домом, ни двором, и ни колом.
Сочувствие в тумане – там, неведомо,
В метаморфозе не произнести
Ни слово, ни иное кредо преданно,
Не то, что повлиять или спасти.
Но на земле сменяются рассветы.
Амёбе подражая в глубине,
Шныряют поэтические ветры,
Реальностью согретые вполне.
Касаются строкою Абсолюта,
Стараясь втиснуть кулачок под дых.
Но то, что одному бывает круто,
Не делится с любовью для двоих.
Ты понимаешь, планка нынче выше,
Идея подвергается реформе.
И камни под амёбами колышет,
Их преступать в угоду стало нормой.
И бесполезно сочинять трактаты,
Когда, образованием сильна,
В делении высокая палата,
И некогда цветущая страна.
13.09.2018 г., Игорь Стрелков