А потом говорили, что он с востока,
Что принес разрушенье и смерть.
Говорили, что сердце его жестоко.
Что ведет его только месть.
Он сжигал города, деревни и веси.
Оставлял за спиной лишь плач.
И в глазах его чернота лишь плещет,
Что он самый жестокий палач.
Говорили, шептались и проклинали.
По углам, при закрытых дверях.
И однажды из клана меня изгнали.
Что люблю его, лишь узнав.
Только я такого его не знала,
Он с любовью смотрел на меня.
И мне целого мира бывало мало,
Когда сидели мы у огня.
Только я была его очищеньем,
Только я знала всю его боль.
Знала, как он жаждет прощенья,
За пролитую в гневе кровь.
Пусть накроет меня проклятье,
Пусть я стану его мечем.
На челе его лягу печатью,
Чтоб уже молчали о нем.
А потом говорили, что он с востока.
Что жесток был и нелюдим.
Что судьба была его одинока.
Что убит был, той кем любим.