Он хотел подарить ей на память хоть что-нибудь.
Он стоял в сувенирной лавке, кусал губу.
«На магнитах – река и город, дурак поймёт.
Брошь, кулон… дома спросят, откуда. Чёрт».
Что же ей подарить, той, с которой всегда легко?
В дивном парке тропинки припудрены известняком
и, сплетаясь, как белые ленты, ведут к Томи...
Он держал руку милой – все линии, судьбы, мир:
«Нужно ей подарить то, что будет всегда при ней».
Солнце бок распороло, прижавшись к смолистой сосне,
и весь день из него лился свет, выбеляя мох,
мост вдоль скал и рисунки чужих эпох,
и резную часовню, и шесть её колоколов,
и славянских, по кругу стоящих вдоль ямы, богов:
Велес, Чур, Руевит, Род, Ярило, Сварог...
У неё теперь есть, к счастью, собственный бог.
...Он хотел подарить ей на память хоть что-нибудь:
«Может, встречу вплести в нити этих янтарных бус?
Нужно нечто такое, что будет при ней всегда...»
Он представить не мог, как много сумел ей дать:
нежность – доверху, и поцелуи – не счесть всех слоёв;
и любовь, без которой черстветь стало сердце её;
свет в часовне волшебный, сочащийся из витражей;
каждый взгляд в её сторону, слово, касание, жест;
тихий берег, ступени – по ним чёрной бабочкой вверх;
и счастливые тени на бархатной тёплой траве –
до краёв, безгранично и мощно, сверх меры дал.
…Он стоял в сувенирной лавке и всё гадал.