Последний сухогруз вползёт в речной туман
и затрубит, как слон, затерянный в саванне.
Здесь ряска на воде и форменный обман,
что – нету для меня земли обетованней.
Трескучий костерок дымы пускает за
трясущийся репей, к фасадам дальних зданий, –
рябина на бугре и серые глаза
придуманы не мной для длинных расстояний.
Пускай нас засосёт в немереный фраппе,
который мелкий дождь теперь смакует дольше.
Ведь, может быть, потом в прокуренном купе
приснится мне туман, и ничего в нём больше…