На чердаке, где голуби и мыши,
Среди хламья и кинутых вещей
Дорогой, ускользающей всё выше,
В безвременье — для света и теней...
Идёт своя в безропотной тревоге
Намоленная жизнью канитель,
И если всуе помянуть о Боге —
То лучше так, чем лишь гонять мышей.
На чердаке нет пафоса, но грусти
Полным полно — наесться до ушей!
И тишина... над суетой опустит —
Как в заводь упирается ручей.
Не каждому обросшая дорога
Откроется той тропкой, что пройти...
Не каждый, обращаясь словом к Богу,
Сам понимает: что же чает он найти?
На чердаке, где голуби и мыши,
Всё так же ходит Ветер средь щелей,
И пусть давно всё предрекалось свыше...
Но давность не меняет суть вещей.