В венецианских зеркалах
застыла гладкая лагуна,
спокойным медленным июнем
упоена.
Но как полна она, легка
твоими жестами, словами
высоких вод, что стали снами.
Грешить вольна,
тебе пишу.
Впустую пусть
стремятся записи затронуть
твой день и час. Ты выбрал холод
ночей, которых не вернуть.
Скольжу и я
гондольно мерно.
Забрав у боли плоть и вес,
ты утоляешь
отраженья
тоски моей
в лагуне
без