Отель «Воеводина»,
Синий витраж.
Их цоколя входим на
Первый этаж.
В заказанном номере
Всё – благодать.
Отправились по миру
Мы гостевать.
Визит наш поспешен –
Такая пора.
Звонят от ресепшн –
На выход пора.
Улыбкою Зивлак
Встречает гостей
И звоном бутылок
В Успенском посте –
Обедом накормит,
Приветит в кафе…
Мы вышли по форме
(Но не в галифе).
Вечерней прогулкой
Закончился день
И рифмами гулко
Звенящих идей.
Нас принял Белград,
Попутчикам рад.
Встречай, Нови Сад
Поэзопарад!
На улицах сербских –
Покой и любовь.
Дань привкусов терпких –
Вино, словно кровь.
Какая услада –
Проспектом гулять.
Дни Нового Сада
Пасхальным под стать!
***
Здесь улицы память
О бомбах хранят.
Заранее занят
Стратегами ад.
Тот мост над Дунаем
Был бомбой разбит.
Здесь память рыдает,
Здесь время молчит.
А раньше – фашисты
Топили людей…
Всё так же речисты
Глупец и злодей.
Покатые своды
Чешуйчатых крыш…
Умнеют народы –
Над Дунавом тишь.
В сербском храме Вознесенья
Я поставил две свечи –
За здоровье и спасенье
Пальцы воском намочил.
Не в свечах, конечно, дело,
А в сердечной чистоте,
Но перед иконой белой
Я поставил свечи те.
Хороши в старинном храме
Голубые витражи.
Порадеть должны мы сами
О спасении души.
;
2.
Утренний дождь в Нови Саде –
Чисто умыта панель.
В зал выхожу при параде,
Видя конечную цель.
Утром – тарелка с омлетом,
С кофе холодным стакан…
Нас пригласил к себе летом
Выступить Зивлак Йован.
Я отложу переводы,
Снова возьмусь за стихи,
Ведь к перемене погоды
Вещие музы глухи.
Не просто корыто –
Служебный корабль,
Отсюда открыта
Дунайская даль.
За пресс-конференцией
Все собрались.
Поэзоконвенцией
Разродились:
Конвенция эта
Предельно проста –
Не должно поэта
Держать за уста.
Здесь Янек Пасецкий
И Реес Мирьям –
Народ всё простецкий,
Из вражеских стран.
Но дружба поэтов
Не знает преград.
Приветливым летом
К нам был Нови Сад.
Французско-немецкий
Здесь выдался сплав.
Ерёмин с Апрельской –
Российский состав.
***
Здесь поэтов много,
В основном – испанцы,
Также есть француженка,
Есть один поляк…
Не судите строго
Суетные стансы,
Чтобы мой натруженный
Голос не иссяк.
Ведь поэт без голоса –
Вредное растение,
Злое насекомое,
Овощ неземной.
На рубашке полосы,
На носках плетение –
Всё моё, знакомое,
Всё моё – со мной.
Надо посерьёзнее
И пообстоятельней,
Тему взять великую,
Да и написать…
Хочется морознее
И необязательней
Вновь в Россию милую
Быстро убежать.
Ведь поэты разные,
Точно дети малые,
Правда, все курящие,
Или в основном…
Речи их – бессвязные,
Вздохи их – усталые,
О любви молящие
В космосе пустом.
Скоро, тем не менее,
Фестиваль закончится,
И певцы отправятся
Тихо по домам.
Лоска наведение
Проведёт уборщица.
О! Не обесславиться
Я желаю вам!
***
В Новом Саде гуляют прохожие,
Так на русских чудесно похожие.
Я не выбрал другую из вер бы
Потому, что прохожие – сербы.
Сербы молятся точно по-русски,
Любят русские к пиву закуски,
И по-русски смеются и плачут,
И по-русски поют и судачат.
Потому, что большая Россия
Много разных народов вместила.
Неужели Россия без Сербии
Проберется сквозь времени тернии?
Нет, положен конец разделению –
Очень любим мы малую Сербию,
И похвальное то постоянство –
Нераздельностью крепнет славянство.
Здесь русский игумен
Средь парка стоит.
Молитвен и думен
Игумена вид.
С игуменом рядом –
Фонтан небольшой.
Расслабимся взглядом,
Отмякнем душой…
На лавку присяду,
Водички попью,
С игуменом рядом
В саду постою.
О, Сергий всехвальный –
России привет!
Ослябя – Наталья,
А я – Пересвет.
;
***
Женский образ угловатый
В проходном застыл дворе.
Эти сербские пенаты –
Ход в загадочной игре.
Здесь кирпичные ступени
И перила из трубы.
Новисадский кружит гений
Над проулками судьбы.
Дело даже не в валюте –
Эта опция проста…
Чашка кофе в «Абсолюте»
Всё поставит на места.
В кафе «Абсолют»
Собирается люд.
Стихи здесь читают
И песни поют.
Внимания просит
Аврелия Ласк.
Ей стульчик выносят
По росту как раз.
Все слушают тихо
Аврелию Ласк.
Французский язык не
Понятен для нас.
Держу на колене
Гитару свою,
И перед Успеньем
Я песню пою:
Памяти деда
Ничем по жизни не особенный,
Простой комроты РККА,
Мой дед погиб в бою под Жлобином,
Идеже брань была крепка.
;
Не дожил он до дня победного,
Сложивши голову за Русь…
Могила деда мне неведома,
Но я всегда о нем молюсь.
Молюсь словами немудреными:
«Господь, во свете упокой
Николу – воина, Ерёмина,
В краях с молочною рекой».
Война не кончилась с победою,
Доныне стонет отчий край.
Пусть так, но имя носит дедово
Другой Ерёмин Николай.
С балкона пою я
Вечерней порой,
Как дед мой, воюя,
Погиб, как герой.
И слушают сербы,
Испанцы, поляк
Поющее сердце
С толпою зевак.
Мы после сменили
На время кафе,
А где-то влепили
Отметку в графе.
Читают поэты творенья
С балкона кафе «Абсолют».
Порою здесь слышится пенье.
О чём же поэты поют?
Поют про царя Николая,
Что смотрит с балкона на нас.
Вот сербка прошла пожилая,
Здесь бывшая, видно, не раз.
Читают поэты творенья
И песни с балкона поют.
И щедро даёт вдохновенье
Поэтам кафе «Абсолют»
***
Я смотрю на картину –
Голубые цветы.
В роковую годину
Будешь в Сербии ты.
И тебя сербиянка
Крестом осенит.
Завершится гулянка –
Станешь ты знаменит.
Не забудь же за славой
Под молитвенный звон,
Что Российской державой
Был в поэты крещён,
Что заветная чаша
Не минует тебя,
И что Родина наша
Ждет поэта, любя.
Ты вернешься в Россию,
Полон сербских вестей,
Молодой и красивый,
Весь из мышц и костей.
И на эту картину
Поглядишь, не дыша,
И в благую годину
Возликует душа.
***
Открытье – поэты
Читают стихи
Нарядно одеты
И в слове лихи.
Испанка, француженка,
Немка потом.
Расслабиться нужно
Хорошим вином.
;
Поэты читают, читают –
Язык непонятен чужой.
Колбаски пивком запивают…
А впрочем, не буду ханжой.
Бутылочку водки из сливы
Куплю, хоть я к ней не привык.
Быть может от этого дива
Понятнее станет язык?
Смущаясь не сильно,
Я выпил вина.
Читает Россия –
Прекрасна она!
Потом мы опять
Завернули в кафе,
Чтоб полночь распять
На накрытом столе.
Милена сказала,
Что всё хорошо,
А я после зала
Добавил ещё…
Небольшой кабачок новисадский ;
Пиво, кофе, бутылка вина…
Только бродит здесь дух не кабацкий,
И поэзия явно видна.
В лунном свете Дунай серебрится.
За Дунай Петровардин ушёл…
Мне здесь нравится Богу молиться.
Да и Зивлака книгу прочёл.
3.
Успенье в Нови Саде
Встречаю в первый раз.
Мария – Божья Матерь
Благословляет нас.
Устав от непогоды,
День солнечен и тих,
Уносит прочь невзгоды
И дарит чистый стих.
Над сербскою землёю
Архангельская песнь,
И этою порою
Поймёшь, что счастье есть.
Успение. Едем
Скорей в монастырь.
Вчерашней победе
Подарим псалтирь.
Обитель святая
На Фрушкской горе.
Дорога витая –
Асфальт в серебре.
Очертания нерезки –
Храм Никольский на горе.
Здесь царят на стенах фрески,
Привлекая взор горе.
В государствах ; перемены,
Но живёт святой уклад.
Ново-Хоповские стены
Память русскую хранят.
Святая обитель!
Блаженный покой.
На стенах здесь виден
Налёт вековой.
Старинные фрески,
Церковный уклад –
Молиться по-сербски
Я с сербами рад.
Паникадило в старом храме
Висит под куполом цветным.
Хочу и я светить стихами.
А слава? Слава – это дым.
В лавке храма ; ракия,
Отвергаю враки я,
За друзей и недругов
Господу молюсь.
Дорогая Сербия!
Точно здесь на небе я,
Но пора спуститься мне
На святую Русь.
На каменном дворике –
Мраморный крест
Духовной опорою
Божьих невест.
Игуменьи русской
Могила в чести.
Нам было негрустно
У Бога гостить.
Преподобной Екатерине Ефимовской
Слава Тебе, Господи, Пресвятая Троица
За поездку дивную в Хопов монастырь.
Русская игуменья в Сербии покоится,
А душою чистою молится за мир.
Годы не осилили стены Фрушкогорские.
Память об игуменье – мрамор во дворе.
Чудятся паломникам отсветы Фаворские,
Гревшие апостолов на Святой горе.
Помолись о странниках, добрая игуменья,
Помолись о страждущих, о моей душе.
По словам апостола, во Христе безумен я,
Благодатью Божией исцелён уже.
***
Потом пообедать
С конями пришлось.
Для мирной беседы
Здесь время нашлось.
На добрые морды
Смотрю лошадей,
А к ночи – аккорды
Разбудят людей.
Облегчают смиренье труда
Кока-кола, кефир и вода.
Три бутылки стоят на столе,
Помогая держаться в седле.
Я сперва Кока-колы налью,
Колу биокефиром запью
И разбавлю всё это водой –
Мне не страшен полуденный зной.
Гуляем с Миленой,
Пройдя на Дунай.
Пою вдохновенно
Я «Царь Николай».
А после на вечер
Осели в «Избе».
За чудные встречи
Спасибо судьбе!
Я спел «Государя»
И «Остров» потом,
Играл на гитаре
В подъёме крутом.
Государь Николай
Вижу дивный дворец, ослепляет блистанье
Золочёных перил на высоком крыльце.
А с балкона Россию зовёт к покаянью
Государь – страстотерпец в небесном венце.
На могучих плечах широка багряница,
Держат сильные руки державу и крест.
Рядом отрок – царевич, и императрица,
И созвездие юных Христовых невест.
Слышен царственный глас: «Пробудитесь, народы!
Покаяньем омойте содеянный грех.
Наступают последние тяжкие годы,
Но у Господа милости хватит на всех!»
Государь Николай! Мы к тебе припадаем,
Освяти нас сияньем честного венца.
На последнем Суде, между адом и раем,
Верноподданных чад не оставь до конца!
;
Остров
Знойный ветер Ливийской пустыни
Треплет чётки в смуглой руке.
Я не ждал от тебя благостыни,
Дивный остров в морском далеке.
Осоляется греческой солью
Горсть черешен и парочка смокв.
Распрощаться с земною юдолью
Я остаться здесь если бы мог!
Если б мог, я остался б у моря,
И ловил себе крабов и рыб,
И, прибою полночному вторя,
Пел бы песни для каменных глыб.
И отшельник из каменной кельи
Мне б подал кипарисовый крест,
И спустилось на душу б веселье
Благодатью нехоженых мест.
Читал с переводом
Немало стихов.
Был встречен народом
Я шквалом хлопков.
Хорош был концерт
В Новисадском кафе,
Как сладкий десерт
В шоколадном суфле…
В кафе «Изба» казак надрался
И начал громко говорить.
Я многократно убеждался.
Как вредно много водки пить.
И в этом злачном заведенье
Он голосил про КГБ.
Я кофе пил пред выступленьем,
Для нас назначенном в «Избе».
И, подошедши даме к ручке,
Он ей сказал : «Я сам казак!»
Тот серб был пьян до самой ручки,
И это был недобрый знак.
По окончаньи выступленья
Пришлось немедленно уйти…
Казак был пьян до исступленья,
Его я встретил на пути.
4.
Вьются над проспектом флаги в Нови Саде,
Ублажают зренье яркие цвета.
Выйду из отеля я прогулки ради
К берегу Дуная, где светла вода.
Я пойду, гуляя, берегом Дуная.
Крепость над рекою старая стоит.
Жизнь давала мало, много предлагая,
А вода питает всех, хотя молчит.
Увлекусь обзором в крепости старинной,
Посмотрю на город, на Дунай, мосты.
А назад вернувшись, я стишок былинный
Вставлю потихоньку в чистые листы.
Напишу про сербов, про бомбёжки НАТО,
Про зелёный дворик, Хопов монастырь.
Мне от этой жизни ничего не надо –
Правда бы Дунаем растекалась вширь.
Древнего Дуная тихо плещут воды,
Развевает флаги лёгкий ветерок.
Обретут свободу умные народы –
Обо всём напишем, дайте только срок.
Раксскажу я вам, ребята,
Как бомбило сербов НАТО.
Говорило НАТО: «Надо!»,
Гибли жители Белграда.
С сербов ничего не взять –
Удалилось НАТО вспять.
Хорошо, что удалилось.
Знать, Россия помолилась.
Здесь волны струит
Седовласый Дунай.
Здесь крепость стоит,
Защищая тот край.
Неровны ступени,
И выбит кирпич.
Зеленых растений
Рассыпана дичь.
Стою над горою,
Смотрю на Дунай.
Я летней порою
Попал в этот край.
Прекрасная Сербия!
Чудо-страна!
Полна благолепия
Летом она.
Хорошо, что блокнот исписался,
Но еще не исписана жизнь.
Я бы здесь на подольше остался.
Полируя летучую мысль.
Эта мысль не даёт мне покоя.
Заставляя всечасно творить:
«Ах, Отечество ты дорогое!
Тяжело в тебе грешному жить!»
Давно я чаю не пил –
Всё кофе, да вода.
Дунай восторгом пенил
Приехавших сюда.
Ах, дайте, дайте чаю –
Легла на сердце тень.
По Родине скучаю
В последний летний день.
И Бачка Паланка,
И Митровица
Желают таланта
Поэзолица.
С радушием приняли
Те города
Гостей из России
И прочих тогда.
;
Там в библиотеках
Собрался народ –
Добро в человеках
Победу берёт.
Ведь учит поэзия
Только добру –
Гитару поэтому
В руки беру.
Гуляя в Сремской Митровице,
Мне не случалось материться.
Мы с дамой были очень близки
И говорили по-английски.
Я пригласил её в кафе,
Она же мне сказала: «Фе!»
Театр – «позорище» по-сербски,
Позора я наелся всласть.
Нагой глядел за занавески,
Боясь на улицу упасть.
Я жил там в номере отдельном,
И позволял себе кураж.
Припомню в Питере метельном,
И до сих пор впадаю в раж.
5.
Мы снова в дороге,
Уложен багаж,
Последние строки
Строчит карандаш.
Везёт на машине
Нас друг Светозар.
Здесь залы большие –
Аэровокзал.
На борт принимает
Гостей «Бомбардье».
Бетон уплывает.
Прощайте! Адье!
;
Сказать о Сербии нельзя.
Молчать тем паче невозможно.
О, Новисадские друзья!
Меня вы не поймите ложно.
Есть две славянские сестры –
Россия с Сербскою державой,
И там, и здесь стоят кресты,
И там, и здесь – орёл двуглавый.
Церковным звучным языком
Сильно славянское единство.
Дунайским веет ветерком
От Будапешта и до Минска.
P.S.
Статью писать мне поручили,
А, может, лучше не писать?
Недаром орден получили
Те, кто всегда любил молчать.
18.09.2018