Предыдущее http://www.stihi.ru/2018/09/17/8900
Часть третья
Сказка — складка да присказка. Не всяка сказка людям указка
Как на море-окияне,
Да на острове Буяне
Тает камень-алатырь —
До небес белёса ширь.
Ночью горы подрастают,
Днём потоками стекают.
Над землёю тарарам,
Ходят козы по горам,
Полынью ногой толкают,
Облак рогом раздвигают.
Утром месяц молодой
Подпоясался зарёй,
Позлатил бок небесами,
Застегнул кафтан звезда'ми.
Туча по небу плывёт,
Месяц ей навстречь идёт,
Месяц на гору свалился,
В изумруды превратился.
А под тучей гусляры
Разыскали топоры,
Стары гусли починяли,
Щепу на землю роняли.
Струны на землю легли,
Деревами проросли,
Дерева зашелестели,
Песню чудную запели.
Ветер песню подхватил,
Людям вести приносил.
Люди песни собирали,
По сусекам расклада'ли.
Это присказка, и вот
Сказка в странствия зовёт.
Ну-с, так вот что. За девицей
Наш Иван ко морю мчится
И же невесть знать куда,
В северные холода.
Днем летит он над полями,
Над озерами, лугами,
Ночью спит, ковёр летит,
Токмо ветр в ушах свистит.
Чуть заря — Иван проснулся,
Огляделся, встрепенулся,
Приподнялся на локтях —
Сине море в островах,
В зелени да под соснами,
С деревянными домами.
Впереди чуть в дымке град,
Корабли как на парад,
С парусами и носами,
С пушками да якорями.
Солнце стало припекать,
Принялся Иван снимать
Пояс, шапку, рукавицы.
«Вот уж, право, небылицы!
Что ведь как кому сказать,
Не поверят, как не врать».
И летит он над домами,
Всё-то длинными рядами,
Все из камня сложены',
В желто-красно крашены'.
Крыши крыты черепицей
С желобами для водицы,
А над крышей по углам
Башни метят к облакам.
И ограда на окне,
Всё как пряжка на ремне:
Все прутки искривлены,
Меж собою сплетены.
«А решётка-то не зря —
Нет у нас и у царя».
Всё Иван-то примечает,
Что поймёт, запоминает.
«Дверь прозрачна, не пуста,
Вся сияет, как звезда,
Не слюда, не кожа точно,
Что же может быть так прочно?»
Рассуждая так Иван
Невзначай влетел в туман,
Вскоре он промок до нитки,
Наконец, туман стал жидкий
И закончился тотчас.
Глядь! А на пути как раз
Шпиль высокого собора
С трубочистом на распорах.
«Эх, не ждали здесь гостей —
Не собрать теперь костей!»
Как Иван ни сторонился,
Все ж за флюгер зацепился,
И висеть остались так
Рукавица да кушак.
«Не из робкого десятка,
А душа ночует в пятках, —
Судит о себе Иван,
Слыша как звучит орган, —
Точно там трясутся стены.
Нет ведь, то мои колены!»
А внизу пустое место,
Пруд как зеркало невесты,
В центре из того пруда
Бьёт прозрачная вода.
Меж домов лежит проток
С озера да на восток,
До морского до залива,
Весь в граните некрасивом.
«Коль так сладил б камнетёс —
В Руси ноги б не унёс!
Нету средь домов заборов,
Как в дубраве мухоморов.
Вот сады средь площадей.
Сколь тут бегает людей!
Вот коням дают соломы.
А вот справа-то хоромы!
Верно, царские. Да вот
Самый царь гулять идёт!»
Рассужденье продолжая,
Пригляделся, не зевая:
Не касаются земли
Каменные короли.
На квадратных постаментах,
Как живые, монументы.
Кто в доспехах на коне,
Кто со шпагой на ремне.
Тот вон с книгою на троне,
Тот в плаще и при короне.
Дальше памятник собаке,
Там — рассказчику во фраке,
Зайцев ряду и бобру,
Призывающих к добру,
Маляру и трубочисту.
Плащ накинул лис шерстистый,
Держит молоток кузнец,
С харпой руки взнёс певец.
В шлеме, в башмаках, сурова,
Над землёй парит корова.
«Скольки дива в мире есть,
Не по пальцам перечесть!» —
Думал Ваня, путь предлинный
Коротая над равниной.
На норд-вест летит ковёр
В ожерелье из озёр:
Синеглазье в изумрудном
Век в безмолвьи беспробудном.
Вот предгория видны
Дивной северной страны.
Пред горами всё болота,
Меж холмов язвят пустоты.
В кузнях молоты стучат,
Горны пышат и дымят:
Землю сушат, торф копают —
Так железо добывают.
Вот и горы поднялись —
Великаны собрались,
Ноги в воду опустили,
Плечи облаком прикрыли.
Склоны белых горных гряд
И сияют, и горят.
Рядом сосны зеленеют,
Холодом от камня веет.
Среди тёмных диких скал
Океан тролль расплескал;
И синеют, глубоки,
Водяные языки
Через облаков завесы...
«Чай, здесь обитают бесы,
Гномы, эльфы — как их бишь?»
Слушая немую тишь,
Думал Ваня, а ковёр
Мчал на север среди гор.
Уж два дня летит Иван.
Перед ним лишь окиян
Синь бескрайнюю качает.
Взглядом острым замечает
Рыб косяк, фонтан кита,
Стаи птиц и глыбы льда.
Третий вечер всё теплее,
Остров впереди белеет,
Подлетает, а над ним
Пар лежит, туман аль дым.
Голубеет цепь озёр
Позади высоких гор.
Из озёр вверх иногда
Бьёт горячая вода
И спадает. Водопад,
С гор стремясь, долине рад.
На зелёной на равнине
Лошади как на картине.
Горы хоть невелики —
На вершинах ледники.
На домах трава на крышах,
И вулкан горнилом пышет.
«До чего ж суровый край!
Тут смотри да не зевай!»
Остров позади остался,
И Иван наш оказался
Посреди торосов, льда.
Сгинувшие здесь суда,
Да медведи, да тюлени
Длинные бросают тени
На сияющую даль,
Порождая страх-печаль.
Стало сильно холоднее.
«Скоро, видно, околею,» —
Думал Ваня, ночь не спал
Да зубами лишь стучал.
А средь звёздной средь равнины
Разноцветные картины
Полыхают и горят —
Точно в сказках говорят.
Утром видит: чисто море,
Остров посредь моря чёрен,
Гиблых цепь лежит озёр.
Ваня слёзы-то утёр,
Жив пока-что. И одна
На горе стоит сосна
Ростом в небо, а под кручей
С-под корней родник кипучий,
На вершине всё горит,
Всё сияет, не дымит.
«Верно бают, мировое
Древо энтое прямое,
А вверху там завсегда
Путеводная звезда.
Не её ли мне привезть
Царь велел про свою честь?»
Выше, вверх Иван стремится,
В купол неба ухитриться.
Нечем стало уж дышать,
Страшно захотелось спать.
Смотрит — ведьмы здесь летают,
Звёзды в сумки собирают,
Да Горыныч в полный рост
Лётает, расправив хвост.
Сам Кощей трясёт костями,
Злато черпает горстями,
Птица Сирин Ване в честь
Гибельну приносит весть.
Тут ковёр взмахнул углами,
Всё как птичьими крылами,
Словно пузо дно прогнул,
Лёг на ветви и уснул.
А Иван, борясь с зевотой,
Через силу с неохотой
По ветвям наверх полез
Прямо к куполу небес.
Следующее http://www.stihi.ru/2018/09/24/166