Схоластика, язык твой мертв,
И твой хорей и ямб исписан повтореньем...
И холодна основа твоих вод,
Холодная, как лёд, с столь бедственным прочтеньем;
Эпитетом безликим оскверненье
В безликой статике рифмованных болот.
Состарься и умри или живи и пой,
Приметы тленья складывая в буквы.
В столичном смраде ли, в провинциях невзгод,
Всё также прячут преступленья люди
В земле твоей, похожей на бумагу.
Хотя бы раз взорви молчанье,
Ты выспишься, придёт и твой черед!
Сговаривайся жить и после смерти,
Соудареньем с жизнью измеряя срок...
Поэзия - растаявшие тени послевкусья...
Ступай в страну ушедших за без-умьем,
Сорви там лилию глубоководных строф.
И ударением падёт багряный лист...
Случайного сотрётся оправданье...
Метафоры сгустятся, метафору спустя...
В минуту тишины, в годину знанья
Прости себе безумье красоты,
Прости себе неведенье войны
С самим собой.
О, классицизм, искавший строгих линий,
Оставь потомкам белый их полёт,
Потопом Ноя всё в тебе умрёт,
Где ты собою - присно, ныне,
Во веки снов...
Во веки Белых Слов.