Долина смерти распакует схрон мертвецкий,
Настелет скатерти на мраморный каньон,
И обывателей начнёт будить дворецкий –
Костлявых, съеденных прожорливым червём.
И встанут трупы, восхищаясь минаретом
Навета тени мрачной, где приник крылом
Сам ворон чёрный под полупрозрачным светом
Глазниц глубоких, опоясанных бельмом.
Ночь чаш кровавых забурлит напитком алчным…
Воссядут призраки, пьянённые вином –
Каждый в своей могиле с чмоканием смачным,
С паршиво-злачным, дробью лязгающим ртом.
Ждут вер-тела нежнейших мяс и сухожилий,
Свежайшей юшки, вкусно-пахнущих мослов –
Суждённой партии ещё живых рептилий
Из человеческих созревших потрохов.
Красивых станов, ног, предплечий рук и бёдер,
Волос кудрявых и лоснящих длинных кос,
Частей хрустящих и налитых с верхом вёдер
Для влаги жертвенной, для орошенья рос.
Пир продолжаться будет трое лунных суток –
Князь тьмы и почести возьмёт, и похвальбу,
И душ проклятых омерзенье – прах их жуток.
Он всем насытится… накормит и гурьбу.
Прольются реки вязкой жижи с испареньем,
Где трупы станут исчезать в трясинной мгле
Низины приторной, гнилым пропахшей тленьем –
Долины сумрачной с Сатиром во главе.