Шарик и море
Нет сил - слишком много
напичкано мира.
Кожа не держит,
и ёжится складками снизу.
Ноздри вбирают пары
парфюмера Аида.
Блики от солнца,
так это, лишь, пятна и брызги.
И так, каждый раз, по утрам,
на восход уплывая,
видишь, но снова летишь ты,
как птица, об стенку.
Разве так можно понять
роль спектрального рая,
если всё время болтаться
яйцом и наседкой.
Если всё время торчать
голышом - неваляшкой,
вечно качать головой
- кругляком атавизма,
или сползать после акта
гандоном по ляжке,
быть, как всегда, не пустым,
но без всякого смысла.
И хоть, не спроста, получил ты
фронтальную полость.
Там, где дыхание, сердце
и ритмы дуплетом.
Если, случайно, нарвёшься
на чей ни будь гвоздик,
только и сможешь плеснуть
аллилуевым цветом.
Странно, но мы в этом мире
лишь полые глыбы.
Манит нас пламя к себе,
мы кружим хороводом.
Если колышется море вокруг,
мы, как рыбы,
выпить хотим это море,
чтоб стать его богом.
Но по закону
всемирного водоснабженья
рыба, как птица в пустыне,
не будет свободной.
Если б рыбак нам оставил
мотив для сложенья,
вряд ли бы мы уместились
в его сковородке.