Ему трибуна – пьедестал,
Как памятник, на ней он снова.
И в сотый раз он утверждал,
Что первым есть и будет слово.
Кружит словесный хоровод –
Призывы, лозунги в экстазе…
Он всё бездействие своё
Оправдывал библейской фразой.
Как помело, язык во рту –
Лишь ротозей ему внимает.
И пустотою пустоту
Пустое слово наполняет
И глохнет где-то в вышине –
Всё до оскомины знакомо.
Немой крестьянин мне ценней –
Без слов он, молча, мир весь кормит.
А болтуны, рты оголя,
Порой седлают даже троны.
Слова, слова… А где дела?
Нельзя ж быть вечным Цицероном!
27.09.2018 г.