обесценен ты так, что мой свет - обсценен.
вот немного - и он, медовит, прольётся
на зачахшие стебли твоих растений,
на поставленные подсушиться вёсла.
запылают купины. пойдут, палимы,
под напалмом, ей-богу, ну как под Богом -
все стихи твои, дряхлые пилигримы.
всё равно им зверей никогда не трогать.
не дано! им затронуть - лишь человеков.
/те в себя напихают и что похуже/.
ты калека, творящий другим калекам,
говорящий абстрактное - о ненужном.
заволнуется море, вскипят ладоши:
в человековых толпах - цветы оваций.
да хотелось бы зверя. пусть злой, пусть тощий,
пусть один - а вот твой. и запишут в святцы
рядом с Власием, камнем-Петром и Павлом:
между прочих, кто носит ярмо святого,
был один имярек, что стал зверю - равным,
что заставил понять его стих и Слово.
и ведь стало болезному бы полегче?
выбрось меру свою! свет нельзя измерить.
я меняю бездарность остывшей речи
на горящий свой дар -
быть безмолвным зверем.