Под Кёнигсбергом в сорок пятом
Стоял угрюмый бастион.
Военнопленными проклятый,
«Луизою» был назван он.
Немецкой бедной королеве
Не только в жизни не везло,
«Луиза» – форт и место плена,
Символизировала зло.
Столбами с проводом колючим
Надёжно, прочно ограждён,
Да рвами с тиною вонючей
Со всех сторон форт окружён.
Из разных мест войны вливался,
Военнопленных шёл поток –
От человека оставался
Один заполненный листок.
Здесь в белых палачи халатах
Без права опыты вели,
И в мрачных камерах-палатах
Людей с ума они свели.
Нацисты в мантиях учёных
Народ лишали сна, воды,
Внушали жертвам обречённым,
Как обходиться без еды.
Да как воздействует на зренье
Ночами, днями яркий свет?
Да наступает ли прозренье,
Когда надежды больше нет?
Здесь заключённых истязали,
Лишая отдыха и сна.
На человеке выясняли,
Насколько плоть его сильна?
В одеждах белых изуверы,
Насилье применив сполна,
Лишали памяти и веры,
Что и сюда придёт весна.
Работа вся – в большом секрете,
(Охрана мощная сильна!)
Осталась б тайною на свете,
Была б навек сохранена.
Овчарки крепость охраняли,
Лют, страшен пасти их оскал.
Зверюги молча нападали
На тех, кто выхода искал.
Но и сюда дошли солдаты,
И с боем взяли бастион,
В году победном сорок пятом,
Как символ злобы, рухнул он.
Хозяева собак сражались,
Иной погиб, кто сдался сам,
А их овчарки разбежались
По окружавшим форт лесам.
И дали не одно потомство,
Жестоки, пострашней волков.
Любого ждало вероломство
От злых безжалостных клыков.
Как призрачные вурдалаки,
Держали в страхе люд вокруг –
Так одичавшие собаки
Любого загоняли в круг.
Не только дичь в лесах искали...
В приливе бешеной тоски
На шее жертвы замыкали,
Сжимали челюсти-тиски.
Их оставлять нельзя, опасно –
Они таскали не овец,
Оскаленною, страшной пастью
Загрызен раненный боец.
Они утратили инстинкты,
Умели только убивать,
С остервенением спортивным
Людскую плоть на части рвать!
Забыв природные истоки,
Не отличались от волков
Своей повадкою жестокой,
Смертельной хваткою клыков.
Хоть говорят, что время лечит,
Вновь осознали мы сполна,
Как всех живых существ калечит
И губит страшная война.
Нет, не пустые это звуки,
Всё может извратить нацизм,
Когда и в жизни, и в науке
Царит разнузданный цинизм.
Всё это было в сорок пятом…
Увы, но правда та горька:
Фашизм и верную собаку
Способен превратить в врага!